"Надень трусы - иди домой": как солдаты на нудистский пляж ходили

Дело было в середине восьмидесятых, в Германии, где выпало мне нести солдатскую службу. Однажды во время полевых учений до нас дошел слух, что на речке поблизости есть нудистский пляж. Что мы тогда почувствовали — словами не описать! И решили — будь что будет, но мы должны ЭТО увидеть.

Выбрали вечер, когда офицеры на время ушли из лагеря, и рванули с другом Шевкетом. Решили замаскироваться под немцев — голые-то все одинаковые! Для этого надо было подняться выше по реке, раздеться, спрятать обмундирование, а затем приплыть на пляж и затеряться в голой толпе. Но, как только мы начали разоблачаться, я понял — у нас проблемы. Шевкет был весь в солдатских татухах типа «Никто, кроме нас», усугубленных густой черной шерстью, покрывавшей его с ног до головы. Короче, на немца он был похож не очень... Однако отговорить Шевкета, которому сквозь прибрежные кусты уже мерещились женские прелести, было невозможно. При этом снять застиранный армейский трусняк он категорически отказался: «Ты что, нэ панымаешь?! Он уже стаит!» С трудом удалось убедить его, что по синим хэбэшкам в нас сразу определят солдат Советской армии. И Шевкет сдался, явив миру торчащее причинное место гигантских размеров.

С тем мы и поплыли навстречу счастью, которое уже белело впереди голыми телами и звучало женским смехом. Охолоненный водичкой, я кое-как выбрался на берег и улегся животом в песок. А Шевкет так и остался стоять по пояс в воде с открытым ртом и выпученными глазами. Я стал подавать ему знаки, мол, давай, выходи. Но он покачал головой и отчеканил на чистейшем немецком: «Найн!»
И тут я проследил за его испуганным взглядом. И увидел... нашего старлея в компании с офицером из соседней части. Лежа на животах в той же позе, что и я, они исподтишка пялились на немок. Пока не поймали затравленный взгляд моего волосатого сослуживца... Спасло нас то, что офицеры тоже выдавали себя за немцев. Старлей молча ткнул в Шевкета пальцем и показал жестом: «Натянул трусы — и вон отсюда!»
На том и закончилось наше приключение. И, что характерно, обошлось без гауптвахты.