Как девушку в больнице хитростью закодировали от измен

Было это лет пять назад, я тогда еще не вышел на пенсию, работал в частной клинике. На дворе 28 декабря, у всех чудесное настроение. И тут заходит в кабинет парочка.

Супруги, чуть за 30 им. Ваня и Маша. Мужчина неожиданно начинает жаловаться на частые Машины измены и случайные связи. По его мнению, она на них «генетически и психически обречена». Говорит, что любит жену, но терпеть такое больше не может, требует «закодировать от измен». Выслушал я все это, попросил барышню выйти, а сам сел беседовать с Иваном. Выяснил, что в постели у них неплохо. Скорее всего, женщина до свадьбы не нагулялась. И еще — Маша очень мнительна насчет своего здоровья.

Отправил Ваньку в коридор, вызвал жену. Стал расспрашивать: никакая она не обреченная на измену, просто дурь в голове. При этом улыбается — игриво и озорно. И меня как бес озорства в ребро толкнул! Попросил Марию раздеться, стал осматривать, нажимая на разные точки на теле: «Здесь болит? А здесь?» Занимаясь этим, печально вздыхаю. Она спрашивает: «Со мной что-то серьезное?» — «Да, — отвечаю, — у вас редкий синдром телесного старения от частой смены партнеров». И давай серьезно рассказывать, что частые измены якобы нарушают биоэнергетический баланс, гормональный фон, что у нее явные признаки старения... «Правда, у вас пока лишь первые признаки симптома, — говорю ей, не краснея. — Но если и дальше будете гулять от мужа — даже к постоянному любовнику — я за вас не ручаюсь. Одряхлеете скоро и безвозвратно!» У Маши от страха глаза как блюдца! «И что мне делать?» — спрашивает. «Быть верной мужу. Вы, мадам, от природы обречены — но не на измены, а на верность мужу! Поняли?» Она покивала и ушла. Через год Марию как подменили — вернее супруги желать трудно. Что главное — ей самой понравилось быть верной женой. А меня стыд точил: соврав во благо, я напугал женщину, а страх — не лучший лекарь. Поэтому на второй год признался в обмане. Она в ответ встала, подошла, поцеловала в щеку. И улыбнулась — не игриво, а благодарно. Я чуть не прослезился.

Антон Л., Санкт-Петербург