За это и полюбил: ее переливчатый смех будоражил, гнал по телу приятную волну. Яна всегда смеялась — и когда ей было весело, и когда грустно.
Окружающих заряжала только позитивом, и рядом с ней жизнь казалась радостной. Увел ее у другого, забрал к себе, чтобы только для меня хохотала. Не спешил я к ней со всякими глупостями, почему-то берег. Целовал бережно, не набрасывался. Уже потом у нас все случилось — и как! Я разделся, она на меня глянула и рассмеялась, согнувшись пополам! До самой глубины задела мое мужское достоинство! Что со мной не так?!
А Яна тогда в истерику впала и не могла остановиться: слезы текут, икота началась. Пришлось «скорую» вызывать. После успокоительного укола пришла она в себя. А я — нет, обиделся! Только оказалось, что это от волнения она смеялась, а не надо мной. Я ее, конечно, простил, и теперь звенит у меня дома ее смех-колокольчик.
И. Б., Армавир
Напишите коментарий к материалу
Ваш email адрес не будет опубликован.*