«Я первым снялся с голой задницей». 90 лет со дня рождения Алексея Баталова

Сегодня Алексею Баталову исполнилось бы 90 лет. Незадолго его смерти "С.-И." удалось побеседовать с артистом. О женщинах, эротических сценах в советских фильмах и о том, сколько у него детей на самом деле. 

 

С ПЕРВОЙ СЕМЬЕЙ ПУТИ РАЗОШЛИСЬ
— Алексей Владимирович, вы в браке с Гитаной уже больше 50 лет, а вам до сих пор приписывают романы на стороне. Сердитесь?
— Отношусь философски. Как сказал Молчалин в «Горе от ума»: «Ах, злые языки — страшнее пистолета». Гитана никогда не устраивала мне сцен — ни по поводу ревности, ни по поводу денег, хотя злые языки никогда не уставали. Однажды жене сообщили, что в Италии подрастают два мальчика-близнеца — мои сыновья. Гитана поблагодарила и повесила трубку, мне ничего не сказала. Потом появились и другие «внебрачные» дети. Поэтому хочу еще раз напомнить, что дочек у меня только две: Надежда от первого брака и Мария от последнего. Есть у меня внучка и правнучка, но о них нечего рассказать — с первой семьей у нас как-то разошлись пути. Я вечно торчал в Ленинграде, они — тут. Они уже взрослые люди, у них свои дела.
— Телеведущая Кира Прошутинская написала повесть, что у вас с ее сестрой Ксенией якобы 13 лет был роман. И вы свели в могилу эту бедную женщину.
— Читал я эту печальную историю. Мы с Ксенией жили дверь в дверь на одной лестничной клетке и, конечно, общались очень тесно, виделись каждый день, дружили домами. Ксения относилась ко мне очень хорошо, это было видно. Но ни о чем большем речи не шло.

ТЕЩИ БОЯЛСЯ ДО УЖАСА
— Почему не удалось сохранить первый брак?
— Опять же злые языки. Мы с Иркой знали друг друга с детства, жили на даче на берегу Клязьмы на соседних улицах. Я с удовольствием шил вместе с девчонками платья для кукол, водил их в крапиву и учил правильно затягиваться махоркой, пока нас не застукали взрослые. Курить я начал в 13 лет, чтобы как-то заглушить голод, и с тех пор 70 лет не вынимаю сигарету изо рта. Когда уехал на съемки фильма «Мать» в Киев, Екатерина Борисовна, моя первая теща, стала распространять обо мне легенды — что я в Киеве закрутил роман и вообще веду себя развратно. Я играл Павла Власова, режиссер Марк Донской не отпускал меня ни на шаг — я даже ночевал на диванчике в его кабинете на киевской киностудии. Утром глаза откроешь — свежевыбритое лицо Донского: «Так, голубчик, подъем! Репетиция!» Моя бывшая теща была железной леди, у нее даже девичья фамилия говорящая — Долбежева. Стыдно признаться, но Екатерину Борисовну я боялся до ужаса. И она сделала все, чтобы нас с Ирочкой развести. Она была командиром: шаг в сторону — расстрел. Обвинения выглядели смешно, но ярлык развратника ко мне прилепился накрепко.
— Не пытались ярлык этот отодрать?
— После съемок фильма «Летят журавли» опять началось сумасшествие. «Золотая пальмовая ветвь» в Каннах, грандиозный успех, да, внимание девушек всей страны, симпатии со стороны француженок! Хотя в кадре я был от силы 15 минут. Вернулся домой, на Ордынку, а Иры с Надей там нет. Сели обедать, и, когда я допил чай, отчим сообщил, что Ира полюбила другого и у нее новые отношения. И как будто я виноват, что своим долгим отсутствием довел семью до краха.
— Дочка росла без вас?
— Когда Надя родилась, я, как всегда, был на съемках. Вел себя с ребенком черт-те как! Однажды посадил 3-летнюю На-дюшку за руль автомобиля и сделал так, что машина двигалась по кругу – полное впечатление, что управляет ребенок. Мама и Ира увидели эту сцену в окно и чуть речи не лишились. Отчитали меня как мальчишку. Купили Наде старенькое пианино, решили музыке учить. Оно было ужасно расстроено, издавало страшные звуки. Я разобрал его на кучу деталей. Ира увидела и обомлела: «Что ты наделал?!» Но я так же скрупулезно пианино собрал и даже настроил. Я даже свою первую зарплату пустил по ветру. Ирка тогда приехала ко мне в Ленинград, ждала в номере гостиницы, голодная и грустная. Захотелось ее развеселить. «Сейчас я покажу тебе фокус!» — я взмахнул руками и по комнате разлетелись сторублевки. Ира ахнула: «Что ты делаешь?» Потом мы с ней долго лазали на четвереньках и собирали банкноты. Одной все-таки не досчитались.

ВОЛЬТИЖ СУПРУГИ
— Ваша вторая жена Гитана Аркадьевна — артистка цирка. Как вы встретились?
— С Гитаной мы знакомы с 1953 года, когда впервые увидел ее в Ленинградском цирке. Я тогда снимался на «Ленфильме» в картине «Большая семья». Кто-то рассказал мне об удивительной девочке, выполняющей опасные трюки без страховки. Я пошел смотреть. Она появилась на арене — хрупкая, с огромными глазами, взлетела над лошадью, и мое сердце остановилось. С того момента я не мог думать ни о ком другом. Но ей было всего 14, мне — 26. Я был женат, только что родилась дочь. Гитана в свои 14 лет была уже знаменитой цирковой артисткой, первый раз она вышла на арену в четыре года! То, чем она занималась, называется французским словом «вольтиж» — порхание. С детства моя будущая жена кочевала по циркам и вокзалам и другой жизни не знала. Впервые я представился Гитане в ресторане гостиницы «Европейская». По традиции цыганка может встречаться только с цыганом, желательно циркачом. Гитану не выпускали из номера, однажды она вылезла в окно и спустилась вниз по трубе — все-таки акробатка. Цирк выступал в Ленинграде десять дней, и мы провели их вместе. А потом цыгане со своими скакунами уехали. У Гитаны не было постоянного адреса, я все время пропадал на съемках. У меня была жена, маленькая дочка...
— Но вы выбрали «вольтиж»...
— Расставшись с Ириной, я сразу начал искать Гитану. Поднял на уши все цирки страны. Вдруг узнаю, что вскоре она приезжает в Москву. Пришел на представление и ждал ее у выхода. Мы не виделись пять лет, я очень волновался – а вдруг она меня забыла. Увидев меня, Гитана расцвела, а я понял, что не хочу ее никуда отпускать. Сразу повез на Ордынку знакомить с родственниками. У нас как раз гостила Анна Ахматова, а моя Гитана даже не слышала этого имени. Но Анна Андреевна очень тепло ее приняла. Когда кто-то из друзей семьи ей сказал: «Только вы можете вразумить Алешу! Связался с циркачкой, да еще цыганкой», Ахматова ответила: «Простите, я партии Гитаны». Мы были неразлучны, и мне было все равно, кто и что говорит за нашими спинами. Гитана влилась в жизнь моей семьи, стала интересоваться православными традициями. На Пасху вместе с мамой пекла куличи, мы красили яйца, ходили освящать в церковь. Но жениться было некогда: Гитана — на гастролях, я — на съемках. Однажды совпало: Гитана выступала в Ялте, а я как раз там снимался в «Даме с собачкой». Это было такое счастье — несколько прекрасных дней на море!

 

ИДИОТКА ИСКАЛЕЧИЛА РЕБЕНКА
— Как сейчас живет ваша дочь Маша?
— Из-за нелепой родовой травмы у дочки отказал центр, отвечающий за активность конечностей и речь. Диагноз — три страшные буквы ДЦП. Искалечили ребенка, и это — в лучшей «рожаловке» страны, при ЦКБ! Но Маша не сдается, день и ночь сидит за компьютером и пишет всего одним средним пальчиком — только он ее слушается. Смотрю на Машку — такая складная и цельная девочка могла бы быть, если бы не преступная оплошность идиотки в белом халате. При этом дочь у нас в семье самая образованная. Я ни одного иностранного языка не знаю, а Машка сама французский выучила. Никогда не унывала, верила, что сможет ходить самостоятельно. Она и сейчас каждый день до изнеможения шагает на беговой дорожке. Идет, ножки заплетаются, но не сдается. Каждый шаг — поступок. Есть у нее специальная перекладина. Дочка подъезжает к ней на коляске, держится и поднимается. И так тренируется по нескольку раз в день. Вся мокрая от пота, но занимается. Мы ее показывали разным врачам и в Москве, и в Канаде, и в Израиле, никто не дал надежды. Хотя Машка сама творит чудеса. С отличием окончила сценарный факультет ВГИКа, выпустила книгу сказок «И быль, и небыль», мне доверила сделать к ней иллюстрации. Я ведь учился у прекрасных мастеров — сначала у первого тестя, Константина Ротова, затем с подачи Анны Ахматовой — у великого Роберта Фалька. Вышли два сборника рассказов — «Сирень верности» и «Поющая дудочка». Ее приняли в Союз писателей. Мы с Гитаной никогда не объясняем незнакомым людям, что у нас больная дочь. Она не нуждается в сочувствии. Сценарий Маши «Дом на Лиговке» понравился Михаилу Богину, в 2007 году он снял по нему фильм «Дом на Английской набережной». Маша записала сюжет сценария со слов бывших циркачек — Гитаны-мамы и Гитаны-бабушки, он весь основан на реальных событиях.

 

МЕНЯ ПЫТАЛИСТ «КИНУТЬ»
— Это правда, что каждая знаковая роль оставляла на вас свой шрам?
— Да, просто рок какой-то! На съемках «Летят журавли» я упал в воду, напоролся на ветку, и она проткнула мне нос, шрам остался на всю жизнь. В фильме «Звезда пленительного счастья», где я играл князя Трубецкого, на моей голове сломали саблю — еще одна отметина. На картине «Москва слезам не верит» каскадер не рассчитал, и я получил мощный удар по гортани.
— Расскажите об эротической сцене в этом фильме.
— Горжусь, что я первый актер, который снялся в советском кино с голой задницей! Помните сцену, где Коля находит меня после долгих поисков и мы пьяные разговариваем? Во время беседы я вставал и шел за рыбой. И было видно, что пальто надето на голое тело. Была еще одна «эротическая» сцена, когда мы с Верой Алентовой лежим в постели, дочка возвращается из школы, я выскакиваю из-под одеяла. Сначала сняли в плавках, потом я говорю: «Давайте для смеха снимем без штанов. Я буду спиной бежать, сверкая попой». Сняли — и потом получили за эту вольность по самое не балуй. Приемщики-министры потребовали надеть на советского человека трусы. А когда я снимал «Игрока» по Достоевскому, некий министр потребовал изменить текст одного эпизода. Француженка-проститутка лежит полуголая, а герой, сидя, раздевается, вынимая из-за пазухи деньги, которые выиграл. Она ему говорит гениальную фразу: «Ты настоящий русский». А министр потребовал изменить на «Ты настоящий мужик!»