”Ириска”

НЕПОСЛУШНЫЙ МАЛЬЧИК

- У тебя в детстве прозвище было? - он провел пальцем по ее лбу, носу, тихонечко по губам, спускаясь все ниже, до самой ложбинки на разлете грудей. Ему нравился ее профиль, впрочем, и анфас Инга нравилась Антону. Лицо, может, и не писаной красавицы, но есть в нем характер, энергия. А может превратиться в кошечку ручную. Глазки зеленые вдруг подернутся маслянистой поволокой, вся станет такая мягкая, ласковая, того гляди - замурлычет. А вот грудь его огорчала - он любил помясистей, чтобы руку тяжеленькой прохладой радовала, но… что есть, то есть, главное, без протезов.
- Было, Ириска, - Инга поймала его ладонь и потянула к животу, потом еще ниже, в теплое гнездышко между худощавых ног.
- Вот дети - гении! Надо же - Ириска, сладенькая… - он не сопротивлялся, руку не отводил, всем телом потянулся навстречу удовольствию, а в голове мелькнуло: ”И от зубов не отдерешь”.
- А ты что из детства помнишь?
- Отец мной не занимался, книжки писал, а мама и бабушка, если что не так сделаю, строго спрашивали: ”Ты что - непослушный мальчик?” Когда маленький был, хотел нравиться и всегда слушался. А годам к тринадцати на дыбы встал, как молодой жеребец. С тех пор делаю только то, что нравится мне. Ты и сама это знаешь.
- Знаю, - промурлыкала Инга. - И мне это нравится. Черта альфа-самца.

 

МАМА, НЕ ГОРЮЙ!
Она врала, что делала почти всегда. И в этот раз врала - кому может понравиться эгоизм, возведенный в принцип? Она Антона за это ненавидела, порой до жгучего желания послать ко всем чертям, человеком себя почувствовать - не куклой, обязанной раздвигать ноги по щелчку. Она это буйство в себе давила. Труда особого это не составляло, стоило вспомнить серенькое детство в многодетной семье, полуголодное студенчество в общаге мединститута, гнилые ”свистки” пациентов, которые обливались потом, снимая перед ней штаны. Инга не из особого интереса выбрала венерологию - говорили, там платят больше и клиенты не скупятся, но возненавидела всю эту байду до рвотных судорог. Тем более что зарплата ее проблем не решала, а клиенты - за копейку удавятся. И что - бросить Антона и вернуться в вендиспансер? Нет, уж лучше врать, восхищаться глумливым барином, чем копейки считать. Она до Антоновой койки такой путь прошла - мама не горюй, обратного хода нет, если он сам не развернет. А вот этого она, Ириска, не допустит - сладкой своей прилипчивостью удержит. А то и ребенка родит, почему нет? ”Хорошая мысль про ребенка”, - обрадовалась Инга и опять потянулась к Антону.
В постели с ним она не ждала от себя прилива желания или трепыхания бабочек, что обнаруживают в низу живота страстные женщины. Она профессионально знала - училась Инга отлично, что, в какой последовательности и с какой частотой нужно делать. А поскольку Антона ее удовольствие интересовало в последнюю очередь, то все проходило как надо. Он стонал от вожделения, и она радовалась, что все честно отработала.
С Максом было не так. Они учились вместе, потом комнату сняли, поженились. С Максом она улетала, себя забывала, пьяной себя чувствовала еще полчаса, как отрывались друг от друга. Это была любовь, специальные знания не требовались. А потом Тимур родился, их из комнаты прогнали. Сначала по углам скитались с малышом - страшно вспомнить. Макс ночами на ”скорой” подрабатывал, днем - институт… Она с ног валилась от усталости, безденежья. Мама сжалилась, забрала Тимку к себе, но с Максом уже не клеилось. Где он сейчас - ее первый мужчина и единственный, кого она любила?

 

С НЕБОЛЬШОЙ НЕУСТОЙКОЙ
- Ты про Василия ничего не слышала? Как он, где? - Антон чувствовал себя хорошо. Что ни говори, а добротный секс - лучший способ привести нервы в порядок и охладить голову. Бизнес - дело грубое, циничное, зато такими эмоциями одаривает, так мозги напрягает - кайф, словно от наркотика. Без этого уже не жизнь. И к деньгам он привык, а что через людей переступать приходится, так бизнес отбраковывает тонкокожих. Вот хотел Василия к делу приобщить, так не сдюжил старый друг, отошел в сторону. Ингу оставил ему, не стал биться за женщину. Ну какой из него бизнесмен?
- А почему ты спрашиваешь? - Инга изо всех сил изображала недоумение, хотя Василия часто вспоминала. Хороший человек, добрый, любил ее. А она? Если бы Антон на нее глаз не положил на той вечеринке - она это сразу почувствовала, так, может, и пожила бы еще с Василием. Он ее баловал, помогал в работе - она с ним познакомилась в фармацевтической компании, которую Антон основал и в которой собирался сделать Василия акционером. Когда Инга, просчитав все наперед, переметнулась к Антону, Василий из компании ушел. Ничего объяснять не стал и их не просил. Оба предали - что тут объяснять?
Антон скучал по Василию и рад был узнать, как у друга дела, но сам не позвонил бы ни за что, а уж Василий тем более. Жаль, двадцать лет дружбы так просто из судьбы не выбросишь. Может, зря он променял Василия на Ингу… Антона время от времени посещало сомнение относительно той сделки, но, поразмыслив, уверял себя, что поступил правильно. Без Василия в его жизни мало что изменилось, пожалуй, только на сердце еще холоднее стало, но он к холоду давно привык, с тех пор как занялся бизнесом и дела пошли в гору. А вот без Инги ему было бы сложнее держаться на плаву. Комфортная женщина. Она же, по большому счету, ничего кроме денег от него не хотела, а такой расклад - самый удобный в его ситуации. На разводе не настаивала - он семью никогда не бросит, Антон ее сразу предупредил. Но ведь мало кого такие предупреждения останавливают. Любви от него тоже не просит и со своими пылкими чувствами не лезет. Все ровно, честно, а если уж совсем надоест, с небольшой неустойкой отлепит от себя эту сладость без лишних сантиментов. ”Надо же, Ириска - прямо в яблочко”, - опять восхитился детской гениальностью Антон.

 

С НЕЙ И БЕЗ НЕЕ
Любопытство победило. Уже семь лет прошло, а номер Василия она из памяти не удаляла, хотя не звонила ни разу. А тут Антон своим вопросом подтолкнул.
- Алло, это я, - Инга ждала, что он прервет разговор, но отбоя не услышала.
- Я узнал. Как ты, как Антон? - Василий говорил спокойно, и это ее вдохновило.
- Может, встретимся в нашем кафе, поболтаем? - промурлыкала она своим самым сексапильным тоном.
- Хорошо, сегодня в семнадцать ноль-ноль, потом у меня не будет времени.
Она пришла первой. Заказала кофе, огляделась. Ничего не изменилось в интерьере, разве что плазменная панель на стене. Инга машинально взглянула на экран. Репортаж из больницы, главврач рассказывает об успехах. Она даже вздрогнула, когда узнала Макса. Хорош, в бирюзовой робе, не только главврач, но и ведущий хирург одной из лучших столичных клиник. Инге стало грустно. Максим без нее процветает, а с ней нищебродил. Понятно, что тогда только начинал, и все равно обидно, что без нее.
- Привет. Хорошо выглядишь, - перед ней стоял моложавый джентльмен, знающий себе цену. Совсем не тот Василий, что когда-то робко выглядывал из-за Антоновой спины.
- И ты хорошо, даже очень, - пролепетала Инга, забыв о намерении продемонстрировать Василию свое благополучие. - Чем на жизнь зарабатываешь? Женился?
- В науку вернулся, фармакология сейчас на подъеме, грех жаловаться, - Инга никогда не замечала, сколько достоинства во всем облике Василия. - Женат, ждем ребенка. А ты? Второго не родила?
- Собираюсь, в ближайшее время, - грусть сменилась тоской, накрывшей Ингу с такой силой, что она едва сдерживала слезы. В эту минуту она ненавидела Антона как никогда - его лысеющую голову, самодовольную розовощекую физиономию, его маленькие жесткие руки, которые будут шарить по ее телу сегодня вечером. И еще она точно знала, что никуда от Антона не уйдет, просто потому, что уходить ей некуда.