Первый и последний из рода Петипа

Исполняется 200 лет со дня рождения Мариуса Петипа - французского танцовщика, ставшего основателем русского классического балета.

 

ПРИРОДА ОТДОХНУЛА

Что-то и в самом деле не сложилось с наследственной предрасположенностью детей Мариуса Ивановича к балетному искусству. Всех своих детей Петипа обучал хореографии. За исключением, пожалуй, девочки, родившейся от его многолетней связи с костюмершей Санкт-Петербургского Большого (Каменного) театра, где он служил. Судя по всему, это связь была для него утешением и спасением от неурядиц в официальном браке с балериной Марией Суровщиковой. Их брак больше походил на взаимный парад амбиций, чем на союз любящих людей. Зато костюмерша была скромной, любящей и без претензий, чем с удовольствием и благодарностью пользовался Петипа - история не сохранила имен ни той доброй женщины, ни ее дочери. Хотя известно, что, даже создав вторую семью, он помогал своей утешительнице. А если бы именно эта девочка, незаконнорожденная и не признанная отцом, и стала бы достойной наследницей Мариуса Петипа? Он побоялся скандала, который непременно б разразился, признай он эту девочку своей дочерью.

Но ведь по неведомым нам законам бытия именно от таких союзов рождаются самые одаренные дети. Как бы там ни было, все пять законнорожденных дочерей танцевали, но ни одна из них не стала гордостью русского балета. Петипа, имевший вес и влияние в балетном мире, тянул их изо всех сил, но трудолюбие и поддержка отца не смогли заменить талант. Дальше неплохих характерных номеров и кордебалета в классических постановках отца они не продвинулись. Сыновья, тоже получив хореографическую подготовку, проявили себя на драматической сцене, а умение танцевать стало для них лишь подспорьем в артистической карьере.

 

ИМПЕРАТОРСКИЙ ПЕРСТЕНЬ

По большому счету в этом нет ничего удивительного: Мариус, родившийся в Марселе в семье танцовщика и драматической актрисы, в детстве ненавидел балет. У него был прекрасный слух, он делал успехи в игре на скрипке, но отец мечтал о преемнике и обучал сына танцам с помощью скрипичных смычков, которые обламывал о сыновью спину. Жесткость отца дала результат - в 9 лет Мариус первый раз танцевал в балете отца, а с 12 сам стал участвовать в постановках. Семья переехала в Бельгию, потом в Париж, Мариус с отцом отправились в США, в Испанию. Мариус много танцевал, иногда даже неплохо, но по-настоящему большим артистом так и не стал.

Современники со смехом рассказывали, как он дрожал, сопел, таращил глаза, топал и тяжело прыгал на сцене. Зато точно знал, что должны делать другие, чтобы балетный спектакль выглядел не собранием акробатических номеров, чем грешил в то время европейский балет, а торжеством гармонии и пластики. Тем не менее в качестве танцовщика Петипа выступал до 41 года - более чем зрелый возраст для артиста балета. И даже стал ведущим солистом в театре города Бордо, сбежав из Испании из-за страстной любви к местной балерине, имя которой история тоже не сохранила.

В 1848 году на имя Петипа пришла срочная депеша из Санкт-Петербурга - его просили заменить заболевшего артиста в труппе, гастролировавшей тогда по России. Условия были заманчивыми, к тому же Петипа слышал много хорошего о русских исполнителях. Первое выступление Мариуса на Петербургской сцене привело в восторг императора Николая I, не самого тонкого ценителя балетного искусства. Но монаршее признание сыграло роковую роль в судьбе артиста: в дар от императора он получил драгоценный перстень и навсегда остался в России. Незнание русского языка, которым он, кстати, так и не овладел за без малого шестьдесят лет жизни на своей второй родине, как он называл Россию, не смутили молодого повесу. Он был умен, весел и честолюбив. Он верил в скорый успех, но что его истинное призвание в постановке балетов, а не в их исполнении, он поймет только к концу 60-х годов.

К этому времени Петипа переживет сладостное увлечение владелицей модной швейной мастерской Терезой Бурден, приехавшей в Россию из Германии, как и он сам, в поисках лучшей жизни. В 1850 году у них родится сын Мариус, отец признает его и даст свою фамилию, но семья у двух эмигрантов не получится. Петипа будет оплачивать обучение сына в хореографическом и Политехническом училищах, но ни то, ни другое не станет профессией молодого человека - его прославит драматическая сцена.

 

ЛОЖНОЕ САМОЛЮБИЕ

Юную Марию Суровщикову, выпускницу Петербургского театрального училища, Петипа впервые увидел на сцене своего театра. И влюбился без памяти. Она была прелестна, он считал, что “сравнить ее можно только с Венерой”. В 1854 году Мария и Мариус обвенчались, родили сына и дочь, однако богини любви редко становятся добрыми женами. Мария не была исключением. Нередко супруги были заняты в одних спектаклях, гастролировали по Европе, но оба, что называется, тянули одеяло на себя. При этом специалисты считали обоих весьма посредственными исполнителями.

Соперничала Мария и с другой солисткой императорского театра Марфой Муравь¬евой - война между балеринами шла нешуточная. Естественно, в склоки был втянут и Петипа. “В домашней жизни недолго могли мы ужиться с ней в мире и согласии, - писал Мариус Иванович в своих мемуарах. - Несходство характеров, а может быть, и ложное самолюбие обоих скоро сделали совместную жизнь невозможной”.

Ушел со сцены и сам Петипа, сосредоточившись на постановках спектаклей и преподавании. Он создаст 60 спектаклей, некоторые из которых и сейчас идут в его хореографии. Официально Мария и Мариус не разводились - дело это было хлопотное и скандальное, к тому же оба не стремились создать новые семьи. Но жизнь распорядилась иначе.

 

ПОЗДНЯЯ ЛЮБОВЬ

Петипа было 55 лет, когда он опять влюбился. И опять в балерину - Любовь Савицкую, дочь своего приятеля, выдающегося трагика Леонида Леонидова. Девятнадцатилетняя Любочка с радостью приняла предложение Петипа стать его женой, однако обвенчаться они смогли только в 1882 году, после кончины Марии Сергеевны. Огромная разница в возрасте не помешала супругам прожить в любви и согласии почти 30 лет.

Любовь Леонидовна легко рассталась с балетом и обрела счастье в заботе о муже и пятерых детях. Мариус Иванович активно работал до 83 лет, но потом в театре сменилось руководство, с которым он не нашел понимания. После одного из скандалов, когда директор по своему усмотрению изменил режиссуру спектакля, у Петипа случился инсульт, от которого тот не смог до конца излечиться. Тем не менее благодаря уходу жены и целебному крымскому воздуху он прожил еще почти 10 лет и тихо скончался в Гурзуфе. Тело выдающегося хореографа перевезли в Петербург и захоронили на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры. Многочисленные потомки Петипа - внуки, правнуки, праправнуки - все, так или иначе, причастны к искусству, но и из них никто не стал продолжателем дела великого Петипа.

Вера Викторова