Военно-исторический роман

ПОБЕДА ЖЕНСКОГО НАЧАЛА
По молодости с любовью Элеоноре не везло. Почему так, она понять не могла, сколько ни старалась. Вся ее страстная армянская натура, хотя и московского разлива, как говаривала Элеонорина бабушка, вожделела мужчин — а они обходили ее стороной. Не то чтобы совсем пришлось ей век коротать в девах непорочных, но все столкновения с мужчинами происходили либо по ее настоятельной инициативе, либо после бурных застолий в родном коллективе, которые тогда еще корпоративами не называли.
Столкновениями Элеонора их называла не случайно, потому как на любовь и нежность они не походили, а больше — на победу женского начала над мужским сами понимаете чем. На другой день или при последующей встрече, как уж получалось, побежденная сторона старательно отводила глаза и пряталась за неотложные дела. Собственно, Элеонора на продолжении и не настаивала, гордость имела и понимание, что женатый мужик ей даром не нужен, даже если вдруг разведется. Все эти предыдущие жены, сравнения, чужие дети, прочие родственники и близкие друзья, которые порой хуже родственников, ее не прельщали. Встретить бы неженатого сироту, да чтоб полюбил ее такой, какая она есть, — вот за такой вариант Элеонора бы поборолась.
Но такой вариант жизнь ей не предлагала, и она смирилась. Во всяком случае, так ей казалось. А что делать? Возраст к пенсии подкатывал, здоровье сбоило все чаще, а жить-то надо. Мама старенькая на плечах, разведенная сестра с племянниками — армянская семья дело серьезное, не вильнешь. А тут еще в министерстве, где она честно прослужила среднего ранга чиновницей всю свою жизнь, начались сокращения. Нервы, тревоги — всякий поймет, кто такое пережил. Но Элеонору, как заслуженного ветерана ведомства, сокращение не коснулось — обещали не трогать до пенсии, чем вселили надежду на светлое будущее. И оно, это светлое будущее, вдруг улыбнулось во всю свою силу.

НЕГАДАННОЕ СЧАСТЬЕ
На торжестве у дальних армянских родственников она оказалась за столом рядом с импозантным мужчиной примерно ее лет. Кавалер был обходительным, внимательным и, что самое неожиданное, абсолютно холостым — как в настоящем, так и в прошлом. Сначала Элеонора насторожилась относительно его мужской натуральности — но поняла, что напрасно. Просто так жизнь сложилась. Больше всего на свете Артур любил изучать историю всевозможных войн и описывать ее в книгах. Книг у него готовых уже две, третья — на подходе, а вот что с ними делать, он не знает.
— Как? — взвилась Элеонора, ничего не понимая ни в военной истории, ни в издательском деле, ни в книжной торговле. Но ведь человек нуждался в помощи, а это самое любимое ее занятие — помогать людям, даже когда они об этом не просят! — Если не возражаете, я стану вашим агентом, и мы продадим ваши книги. Сейчас история, тем более военная, имеет первостепенное значение. Для начала дайте мне почитать что-нибудь.
Артур аж задохнулся от негаданного счастья! На следующий день принес Элеоноре кипу отпечатанных мелким шрифтом страниц — да так и остался у нее на целых пять лет. Сначала Элеонора честно пыталась прочитать Артуровы творения, потом загрустила: шрифт мелкий, слов непонятных много, а уж об исторических перипетиях и говорить нечего. Но грустить по таким пустякам было не в ее правилах, в ее правилах было действовать. И она пошла на амбразуру со всей мощью нерастраченного женского инстинкта. Элеонора наведалась в Сбербанк, и вскоре вышла в свет первая книга Артура и даже частично была пристроена в книжные магазины. Основной же тираж осел в его комнате в коммуналке, которая так и стала использоваться — как склад. Еще через полгода та же участь постигла второй его исторический опус, но никого это не огорчало. Артур занимался любимым делом, Элеонора — тоже. К тому же Артур оказался прекрасным любовником, пылким и не израсходованным на предыдущие отношения. Элеонора порхала, словно мотылек вокруг лампочки, и была бы абсолютно счастлива, если бы не одно обстоятельство, которому она в круговерти первой серьезной любви не придала значения.
Получалось так, что Артур жил и творил за ее счет. Книги денег не приносили, зато требовали вложений. При этом они забирали все время, какое он мог бы употребить на зарабатывание в другом месте. «Он ведь писатель, — притормаживала свои тревоги Элеонора. — Так всегда поначалу, зато потом...» Тут она останавливала поток сомнений усилием воли и шла готовить любимому долму.
К моменту завершения работы над третьей книгой Элеонора озаботилась стратегией дальнейших действий, освежила некоторые знакомства, и вскоре Артура приняли в писательский союз. Его стали приглашать на телевидение экспертом по военной тематике, брать интервью для толстых журналов и политической направленности газет. Артур начал раздувать щеки, приписывая успехи исключительно собственным талантам, и покрикивать на Элеонору. Перемена Элеонору насторожила, но и с этим ее пылкое сердце сумело договориться.

ТЕЩА РАЗДОРА
Приступая к четвертой книге, Артур проговорился о своей давнишней мечте:
— Как было бы хорошо жить за городом! Представляешь: тишина, камин горит и только я, ты и компьютер. И мои книги.
— А мама? — вырвался у Элеоноры резонный вопрос.
— Конечно, — вяло успокоил ее Артур и нежно обнял все еще очевидную талию, тут же соскользнув ниже, на пышные Элеонорины ягодицы, обтянутые домашним трикотажем. — И мама.
Обычно такие движения Артуровых рук служили приглашением в спальню, что Элеонора выполняла с радостью. Но на этот раз Артур тяжело, как-то безнадежно вздохнул и сел за компьютер, что убедило Элеонору окончательно: ее мама тормозит творческий процесс. Хотя и непонятно чем — старушка выползала из своей комнаты только к столу.
Как бы то ни было, новоселье в просторном доме в подмосковном поселке справляли уже через год. Дом Элеоноре нравился, она даже не сильно горевала, что истратила на него все мамины и собственные сбережения, — недвижимость всегда в цене. Смущало только абсолютное равнодушие Артура к финансовой стороне их совместного проживания, и чем дальше, тем смущение становилось острее. Артур тем временем все прочнее укреплялся в осознании собственной значимости. С телевидения за ним присылали машины, с ним за руку здоровались известные политики, его мнением интересовались редакторы печатных изданий. Денег при этом не платил никто. Но что значат деньги в сравнении с признанием, которого он добился тяжким трудом? А Элеонора... Ну да, хороший вариант для известного писателя, если бы не теща.
— Понимаешь, за столом, — выговаривал Артур Элеоноре в спальне, мимоходом поглаживая ее пышную грудь, — мне все время кажется, что она считает, сколько кусков я съел. Я чувствую себя приживалой, альфонсом. Старая карга!
— Да ты и есть приживала! — стерпеть обиду за мать Элеонора не могла. — Альфонс, возомнивший себя писателем! Если бы не я и не мои деньги, в том числе и мамины, на каком телевидении слышали бы твое имя? Хватит! — бушевала горячая армянская кровь. — Завтра же выметайся из моего дома, писатель! — схватив одеяло и подушку, Элеонора выскочила в другую комнату.
А ночью случился пожар, и дом со всем содержимым сгорел до фундамента. Погибли и непроданные книги Артура, перевезенные сюда из коммуналки, и компьютер, где хранились его историко-военные изыскания. Не пострадали только хозяева — успели выбраться на улицу в чем были на момент возгорания. Элеонора с мамой вернулись в свою московскую квартиру и получили хорошее страховое возмещение. Артур отправился к себе, в опустевшую без книг коммуналку. Больше в телевизоре Элеонора его не видела. Может, и потому, что ей некогда было смотреть телевизор. Подруга познакомила ее с вдовым капитаном первого ранга, который мечтал жениться на умной и энергичной женщине, так необходимой мужчине с привычкой выполнять приказы.
Но Элеонора сомневается: каперанги не только выполняют приказы, но и отдают. А еще — дети, родственники... Так это утомительно. С другой стороны, мужчина он видный и вполне еще пригоден для супружеской жизни. Разведку боем она провела.