Она была классическим синим чулком: тяжелый пучок на голове, неприметная юбочка в пол, кофточка с глухим воротником. На нее никто никогда не смотрел, кроме меня.
Я еще тот ходок. К этому времени как-то пресытился дамочками, готовыми на все и везде. Они меня не воспламеняли, а в Маше, закованной в броню из комплексов и чудовищной одежды, я видел нечто притягательное. Казалось, можно выпустить ее бесов, если пробраться в ее «потайную комнатку».
Не бывает крепостей, которые бы я не взял приступом. Это была изнурительная война. Маша ни в какую не хотела сдавать свои позиции. Отказывалась не только встретиться со мной вне стен офиса, даже разговаривать не хотела. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда мы всем коллективом поехали на природу. Здесь я начал ловить на себе Машин взгляд. Видимо, все-таки зацепил своим напором неприступную девицу. Вместе с ней вызвался пойти в лес за хворостом. Там я уже совсем не растерялся, прижал к березе недотрогу. Она вроде как обмякла вся, затряслась всем телом, но, справившись с собой, сбежала от меня.
Вечером перед самым отъездом мы все собрались у костра. Я в разговоре не участвовал, все больше думал, как мне Машу к себе расположить. Она с коллективом не особо ладила, сидела в сторонке. Я к ней подсел, взял за руку — не отдернула. Мял ее пальчики, гладил, целовал. Тихонько мы ушли поглубже в лес. Было очень темно. Она впереди шла, я за ней. Не выдержал, напал на нее. Чувствую, под руками Маша уже без одежды, но вся волосатая! Куда ни ткнусь — волосы, волосы. Попа пушистая, грудь, бедра. Я руками застрял в них.
И такой меня первобытный ужас охватил — словно в джунгли попал и в них запутался!
Так вот почему она бегала от меня и от других мужиков! Стало мне очень противно. Отдернул от нее руки, выругался грубо: «Обезьяна ты страшная!» Еще и пощечину влепил. Маша, рыдая, убежала.
Лишь на свету я увидел, что это ее прекрасные волосы были — они очень густые и ниже попы свисали! Маша в лесу закуталась в них от стыда. А я, дурак, не разобрался. На коленях вымаливал прощения — не простила.
На следующий день Маша уволилась. Мне очень стыдно за свою грубость и жестокость. На этой почве стал дико лысеть. Словно кто наказал меня за проступок.
Иван, Ржев
Я еще тот ходок. К этому времени как-то пресытился дамочками, готовыми на все и везде. Они меня не воспламеняли, а в Маше, закованной в броню из комплексов и чудовищной одежды, я видел нечто притягательное. Казалось, можно выпустить ее бесов, если пробраться в ее «потайную комнатку».
Не бывает крепостей, которые бы я не взял приступом. Это была изнурительная война. Маша ни в какую не хотела сдавать свои позиции. Отказывалась не только встретиться со мной вне стен офиса, даже разговаривать не хотела. Дело сдвинулось с мертвой точки, когда мы всем коллективом поехали на природу. Здесь я начал ловить на себе Машин взгляд. Видимо, все-таки зацепил своим напором неприступную девицу. Вместе с ней вызвался пойти в лес за хворостом. Там я уже совсем не растерялся, прижал к березе недотрогу. Она вроде как обмякла вся, затряслась всем телом, но, справившись с собой, сбежала от меня.
Вечером перед самым отъездом мы все собрались у костра. Я в разговоре не участвовал, все больше думал, как мне Машу к себе расположить. Она с коллективом не особо ладила, сидела в сторонке. Я к ней подсел, взял за руку — не отдернула. Мял ее пальчики, гладил, целовал. Тихонько мы ушли поглубже в лес. Было очень темно. Она впереди шла, я за ней. Не выдержал, напал на нее. Чувствую, под руками Маша уже без одежды, но вся волосатая! Куда ни ткнусь — волосы, волосы. Попа пушистая, грудь, бедра. Я руками застрял в них.
И такой меня первобытный ужас охватил — словно в джунгли попал и в них запутался!
Так вот почему она бегала от меня и от других мужиков! Стало мне очень противно. Отдернул от нее руки, выругался грубо: «Обезьяна ты страшная!» Еще и пощечину влепил. Маша, рыдая, убежала.
Лишь на свету я увидел, что это ее прекрасные волосы были — они очень густые и ниже попы свисали! Маша в лесу закуталась в них от стыда. А я, дурак, не разобрался. На коленях вымаливал прощения — не простила.
На следующий день Маша уволилась. Мне очень стыдно за свою грубость и жестокость. На этой почве стал дико лысеть. Словно кто наказал меня за проступок.
Иван, Ржев
Напишите коментарий к материалу
Ваш email адрес не будет опубликован.*