Он не мог есть. Не мог плакать. Не мог даже думать.
Нет, он не оправдывал себя, как заведенный повторяя:
«Возмездие за грех есть смерть… Возмездие за…»
ТАМ, ГДЕ ЖИВУТ ЖУРАВЛИ
— Знал я Дмитрия Сохина. Город-то небольшой, — устало рассказывал мне следователь Геннадий Варшев. — В футбол он любил погонять. Жену обожал, детей. Не думал я, что на такое способен…
Отмотать бы время назад, как кинопленку. Сделать работу над ошибками. Остановиться у страшной черты. Но нельзя. Жизнь не черновик. Не перепишешь.
— Лена-а! Ленка! — Димка, сложив руки рупором, крикнул еще раз, и в окне 3-го этажа показалась кудрявая головка, и скоро длинноногая девочка с портфелем выскочила из подъезда. Как же он был счастлив тогда! И первый поцелуй помнит. А еще, как мечтали вместе поселиться на Веселовском водохранилище. Там, где живут журавли.
— Лена Зорина, Дмитрий Сохин, Сергей Рубаков и Виктор Рябов дружили со школы, — перечисляет следователь. — Друзья первыми свадьбы справили. А уж потом Дмитрий с Еленой. Ее мать была против, мол, парень-то так себе. Плиточник.
В КАЖДОМ ДОМУ
ПО КОМУ?
Тридцатилетие Дмитрия справляли, как обычно, с семьями Виктора и Сергея. Лена испекла огромный торт. Именинник, обняв жену, ласково провел ладонью по ее волосам: «Ленка, любимая…» И она, вспыхнув, опустила глаза.
Пока в духовке аппетитно скворчали свиные отбивные, мужчины играли в карты. Шустрая черноглазая жена Виктора, переворачивая мясо, привычно жаловалась:
— Мужикам что главное? Мой, как придет из рейса, сразу в койку тянет. Даже не поест, верите?
И женщины расхохотались. Выложили мясо, и жена Сергея вдруг шепнула Лене:
— Серега тебя ночью упоминал. Может, было у вас чего?
Уловив за улыбкой тревогу, Елена успокоила:
— Да ты с ума сошла? Мало ли кому что снится!
На секунду запнулась, не зная, как замять разговор, вышла и, включив в ванной воду, дала волю слезам: «Господи, только бы муж не узнал об измене». Нет, он не тронет. Просто уйдет. Навсегда. На глаза Лены снова навернулись слезы. Вспомнилась ночь с Сергеем в ростовской гостинице. Как она могла? Не ожидала, что до одурения, по-звериному, захочет мужчину? Может, потому, что не ладилось у них с Димой? Он даже фаллоимитатор купил, лишь бы ее удовлетворить. Лена закрыла глаза и вдруг сказала в пустоту: «Димочка, прости!»
Заиграла музыка, и, захмелев от выпитого, Лена, устало положив голову на плечо мужа, покачивалась в танце. Но даже так, с закрытыми глазами, она чувствовала на себе обжигающий взгляд Сергея.
ПОХОТЛИВАЯ КОШКА
Шло время. Минуты складывались в часы, дни — в недели, недели — в месяцы… Сергея Лена старалась избегать (как и все дальнобойщики, в Миллерове он бывал нечасто). Но червячок сомнения, вернее, сравнения, давал о себе знать, и Лену одолевала странная тоска. Накатывало, и вспоминался Сергей, его крепкие руки, бедра…
Он появился, когда Дмитрий был на заказе (выкладывал плиткой душевую в интернате).
— Все дни только о тебе думаю, — начал с порога. — Со школы люблю. Думал, женюсь, пройдет. Только не судьба. Витька тоже был в тебя влюблен. А ты Димку выбрала.
Он тяжело дышал, наступая:
— Хочу я тебя, Лена! Хочу!
И, движимая неодолимой силой мужского желания, она вдруг снова сдалась. И снова потом рыдала: «Похотливая дрянь! Дрянь!»
ПИКНИК С ПРОДОЛЖЕНИЕМ
ИЗ ДОПРОСА СОХИНА Д.Н., 1979 г.р.
— Вы помните, как все случилось?
— Нет… Почти ничего… Очень смутно…
Был выходной. Дмитрий встал пораньше. Разбудил Лену:
— Не забыла? Сережка с Виктором на пикник пригласили. Давай малышню к твоим и айда?
Он потянулся к Лене, поцеловал. Через час они уже мчались на машине туда, где река Глубокая, описав дугу, струилась сквозь заросли камышей дальше к Северскому Донцу — притоку Дона. Сергей и Виктор с женами были на месте. Позагорали, искупались, поиграли в футбол. Потом травили анекдоты, и вино лилось рекой. Когда собрались домой, Сергей задержал Дмитрия:
— Мы с Витькой в бар намылились. Продолжить... Давай с нами?
Ровно в семь Дмитрий стоял у входа в ресторан. Но друзей не было. Прождав час, набрал номер Сергея. Тот ответил как-то странно:
— Ты это... Пойди выпей пока. Мы скоро...
Но никто так и не появился. Дмитрий настойчиво звонил, но Сергей отвечал, что вот-вот… Плюнув, Дмитрий поехал домой: «Ну и хрен с ними! Лена наверняка уже привела малышей». И представил, как трехлетняя Вика протянет крошечные пальчики: «Здластвуй, папочка…» Сердце наполнилось нежностью. Какое счастье, что у него есть Лена, дети…
ПРОСТИТЕ ВСЕ!
Дверь он открыл своим ключом. В квартире было темно. Свет горел только в кухне, откуда раздавались странные утробные стоны. Ничего не понимая, Дмитрий толкнул дверь и… На полу валялись бутылки, а обнаженная пьяная Лена, расслабленно запрокинув голову, с наслаждением занималась любовью… с Сергеем и Виктором! Дмитрию показалось, будто что-то резануло его по глазам. На секунду стало темно, и откуда-то из подсознания стали наплывать звуки. Он почти не соображал и, наверное, упал бы, не упрись рукой в дверной косяк. Первым опомнился Сергей. Вскочил, но Дмитрий резким ударом сбил его с ног. Виктор попытался заломить руку и скрутить Дмитрия, но бывший десантник вырвался и схватил со стола нож. Он бил им беспорядочно и уже не мог остановиться, словно в него вселился дикий зверь. Ничего не понимал, не видел. Лица друзей и жены — все слилось в какую-то жуткую мазню. Он даже не слышал предсмертного крика Лены: «Это все они… Я не хотела... Дима, прости, прос…»
* * *
Он не помнил, сколько прошло времени, когда, очнувшись, вдруг стал понимать, что находится дома. Увидел трупы Сергея и Виктора… И тут же уперся взглядом в жену. Лена, неловко запрокинув голову, смотрела на него широко открытыми мертвыми глазами. В какую-то секунду осознав, что случилось непоправимое, Дмитрий зажмурился и, встав на колени, пополз к ней, шепча: «Прости… Прости… Все простите!» И, сгорбившись, побрел к телефону.
— Опербригада была в шоке, — рассказывал мне следователь Варшев. — На каждом из трупов насчитали по 8—11 ранений. Кровь на полу, стенах, шторах... Позже Сохина привезли в его квартиру уже из СИЗО. Он должен был на муляже показать, как убивал. Вот тут-то у Дмитрия и случилась настоящая истерика. Он плакал, звал Лену…. «Скорая» едва привела его в чувство.
Психолого-психиатрическая экспертиза подтвердила: Сохин действовал в состоянии аффекта. Учитывая это, суд назначил ему наказание 4 года. Многие возмущались: «И это за тройное убийство?» Родители Лены сразу после суда увезли внуков и оформили опекунство, а мать Дмитрия сына не навещает.
Рассказывают, в колонии Дмитрий стал набожным. Часто перечитывает строки из Ветхого Завета «Да будут преданы смерти прелюбодей и прелюбодейка» и плачет…
Он очень надеется, освободившись, найти могилу жены. Не знает: родители Лены похоронили ее под девичьей фамилией Зорина. Наверное, чтобы ничто не напоминало о Дмитрии Сохине.
Комментирует доктор медицинских наук,
психиатр Софья Осколкова:
— Действительно, бывают психические состояния, когда человек даже не помнит, что совершил (патологический аффект). В этот момент он невменяем, его сознание сужено, он бредит и не в состоянии себя контролировать. Дмитрий Сохин тоже был в состоянии аффекта.
Но это так называемый физиологический аффект: при этом человек вменяем и хоть что-то помнит. К обоим аффектам предрасполагают травмы головы и сильное переутомление. Но если при патологическом аффекте подсудимого освобождают от наказания, то при физиологическом, как у Дмитрия Сохина, лишь максимально снижают срок.
Нет, он не оправдывал себя, как заведенный повторяя:
«Возмездие за грех есть смерть… Возмездие за…»
ТАМ, ГДЕ ЖИВУТ ЖУРАВЛИ
— Знал я Дмитрия Сохина. Город-то небольшой, — устало рассказывал мне следователь Геннадий Варшев. — В футбол он любил погонять. Жену обожал, детей. Не думал я, что на такое способен…
Отмотать бы время назад, как кинопленку. Сделать работу над ошибками. Остановиться у страшной черты. Но нельзя. Жизнь не черновик. Не перепишешь.
— Лена-а! Ленка! — Димка, сложив руки рупором, крикнул еще раз, и в окне 3-го этажа показалась кудрявая головка, и скоро длинноногая девочка с портфелем выскочила из подъезда. Как же он был счастлив тогда! И первый поцелуй помнит. А еще, как мечтали вместе поселиться на Веселовском водохранилище. Там, где живут журавли.
— Лена Зорина, Дмитрий Сохин, Сергей Рубаков и Виктор Рябов дружили со школы, — перечисляет следователь. — Друзья первыми свадьбы справили. А уж потом Дмитрий с Еленой. Ее мать была против, мол, парень-то так себе. Плиточник.
В КАЖДОМ ДОМУ
ПО КОМУ?
Тридцатилетие Дмитрия справляли, как обычно, с семьями Виктора и Сергея. Лена испекла огромный торт. Именинник, обняв жену, ласково провел ладонью по ее волосам: «Ленка, любимая…» И она, вспыхнув, опустила глаза.
Пока в духовке аппетитно скворчали свиные отбивные, мужчины играли в карты. Шустрая черноглазая жена Виктора, переворачивая мясо, привычно жаловалась:
— Мужикам что главное? Мой, как придет из рейса, сразу в койку тянет. Даже не поест, верите?
И женщины расхохотались. Выложили мясо, и жена Сергея вдруг шепнула Лене:
— Серега тебя ночью упоминал. Может, было у вас чего?
Уловив за улыбкой тревогу, Елена успокоила:
— Да ты с ума сошла? Мало ли кому что снится!
На секунду запнулась, не зная, как замять разговор, вышла и, включив в ванной воду, дала волю слезам: «Господи, только бы муж не узнал об измене». Нет, он не тронет. Просто уйдет. Навсегда. На глаза Лены снова навернулись слезы. Вспомнилась ночь с Сергеем в ростовской гостинице. Как она могла? Не ожидала, что до одурения, по-звериному, захочет мужчину? Может, потому, что не ладилось у них с Димой? Он даже фаллоимитатор купил, лишь бы ее удовлетворить. Лена закрыла глаза и вдруг сказала в пустоту: «Димочка, прости!»
Заиграла музыка, и, захмелев от выпитого, Лена, устало положив голову на плечо мужа, покачивалась в танце. Но даже так, с закрытыми глазами, она чувствовала на себе обжигающий взгляд Сергея.
ПОХОТЛИВАЯ КОШКА
Шло время. Минуты складывались в часы, дни — в недели, недели — в месяцы… Сергея Лена старалась избегать (как и все дальнобойщики, в Миллерове он бывал нечасто). Но червячок сомнения, вернее, сравнения, давал о себе знать, и Лену одолевала странная тоска. Накатывало, и вспоминался Сергей, его крепкие руки, бедра…
Он появился, когда Дмитрий был на заказе (выкладывал плиткой душевую в интернате).
— Все дни только о тебе думаю, — начал с порога. — Со школы люблю. Думал, женюсь, пройдет. Только не судьба. Витька тоже был в тебя влюблен. А ты Димку выбрала.
Он тяжело дышал, наступая:
— Хочу я тебя, Лена! Хочу!
И, движимая неодолимой силой мужского желания, она вдруг снова сдалась. И снова потом рыдала: «Похотливая дрянь! Дрянь!»
ПИКНИК С ПРОДОЛЖЕНИЕМ
ИЗ ДОПРОСА СОХИНА Д.Н., 1979 г.р.
— Вы помните, как все случилось?
— Нет… Почти ничего… Очень смутно…
Был выходной. Дмитрий встал пораньше. Разбудил Лену:
— Не забыла? Сережка с Виктором на пикник пригласили. Давай малышню к твоим и айда?
Он потянулся к Лене, поцеловал. Через час они уже мчались на машине туда, где река Глубокая, описав дугу, струилась сквозь заросли камышей дальше к Северскому Донцу — притоку Дона. Сергей и Виктор с женами были на месте. Позагорали, искупались, поиграли в футбол. Потом травили анекдоты, и вино лилось рекой. Когда собрались домой, Сергей задержал Дмитрия:
— Мы с Витькой в бар намылились. Продолжить... Давай с нами?
Ровно в семь Дмитрий стоял у входа в ресторан. Но друзей не было. Прождав час, набрал номер Сергея. Тот ответил как-то странно:
— Ты это... Пойди выпей пока. Мы скоро...
Но никто так и не появился. Дмитрий настойчиво звонил, но Сергей отвечал, что вот-вот… Плюнув, Дмитрий поехал домой: «Ну и хрен с ними! Лена наверняка уже привела малышей». И представил, как трехлетняя Вика протянет крошечные пальчики: «Здластвуй, папочка…» Сердце наполнилось нежностью. Какое счастье, что у него есть Лена, дети…
ПРОСТИТЕ ВСЕ!
Дверь он открыл своим ключом. В квартире было темно. Свет горел только в кухне, откуда раздавались странные утробные стоны. Ничего не понимая, Дмитрий толкнул дверь и… На полу валялись бутылки, а обнаженная пьяная Лена, расслабленно запрокинув голову, с наслаждением занималась любовью… с Сергеем и Виктором! Дмитрию показалось, будто что-то резануло его по глазам. На секунду стало темно, и откуда-то из подсознания стали наплывать звуки. Он почти не соображал и, наверное, упал бы, не упрись рукой в дверной косяк. Первым опомнился Сергей. Вскочил, но Дмитрий резким ударом сбил его с ног. Виктор попытался заломить руку и скрутить Дмитрия, но бывший десантник вырвался и схватил со стола нож. Он бил им беспорядочно и уже не мог остановиться, словно в него вселился дикий зверь. Ничего не понимал, не видел. Лица друзей и жены — все слилось в какую-то жуткую мазню. Он даже не слышал предсмертного крика Лены: «Это все они… Я не хотела... Дима, прости, прос…»
* * *
Он не помнил, сколько прошло времени, когда, очнувшись, вдруг стал понимать, что находится дома. Увидел трупы Сергея и Виктора… И тут же уперся взглядом в жену. Лена, неловко запрокинув голову, смотрела на него широко открытыми мертвыми глазами. В какую-то секунду осознав, что случилось непоправимое, Дмитрий зажмурился и, встав на колени, пополз к ней, шепча: «Прости… Прости… Все простите!» И, сгорбившись, побрел к телефону.
— Опербригада была в шоке, — рассказывал мне следователь Варшев. — На каждом из трупов насчитали по 8—11 ранений. Кровь на полу, стенах, шторах... Позже Сохина привезли в его квартиру уже из СИЗО. Он должен был на муляже показать, как убивал. Вот тут-то у Дмитрия и случилась настоящая истерика. Он плакал, звал Лену…. «Скорая» едва привела его в чувство.
Психолого-психиатрическая экспертиза подтвердила: Сохин действовал в состоянии аффекта. Учитывая это, суд назначил ему наказание 4 года. Многие возмущались: «И это за тройное убийство?» Родители Лены сразу после суда увезли внуков и оформили опекунство, а мать Дмитрия сына не навещает.
Рассказывают, в колонии Дмитрий стал набожным. Часто перечитывает строки из Ветхого Завета «Да будут преданы смерти прелюбодей и прелюбодейка» и плачет…
Он очень надеется, освободившись, найти могилу жены. Не знает: родители Лены похоронили ее под девичьей фамилией Зорина. Наверное, чтобы ничто не напоминало о Дмитрии Сохине.
Комментирует доктор медицинских наук,
психиатр Софья Осколкова:
— Действительно, бывают психические состояния, когда человек даже не помнит, что совершил (патологический аффект). В этот момент он невменяем, его сознание сужено, он бредит и не в состоянии себя контролировать. Дмитрий Сохин тоже был в состоянии аффекта.
Но это так называемый физиологический аффект: при этом человек вменяем и хоть что-то помнит. К обоим аффектам предрасполагают травмы головы и сильное переутомление. Но если при патологическом аффекте подсудимого освобождают от наказания, то при физиологическом, как у Дмитрия Сохина, лишь максимально снижают срок.
Напишите коментарий к материалу
Ваш email адрес не будет опубликован.*