Могу только лизать

Когда впервые увидел Марину, это было похоже на солнечный удар. Она сразила своей красотой, умом, остроумием. Тогда, на вечеринке у приятеля, показалось, что Марина далека от меня, как звезда. Разве снизойдет, посмотрит на меня — такого обыкновенного? Но она, как ни странно, посмотрела и заметила. Друзья намекали, что она мне не пара. А ее родители прямо дали понять, что разочарованы выбором дочери. Я и сам понимал, что недостоин такой женщины. Просто повезло, вытянул счастливый билетик. Решил: что бы потом ни случилось, я буду ценить каждый день, прожитый с ней!

Что я мог такого особенного сделать? Никакими талантами не блистал, миллионером не сделался, так, завел только небольшой бизнес, концы с концами сводить. Марина родила дочку Дашу, свою копию — красивую, бойкую, языкастую. Смотрел я на своих женщин и каждый раз думал: вот уж повезло так повезло!

Куда-нибудь выходим, на Марину все так и смотрят, мужики — с вожделением, бабы с завистью, я ведь все-таки одеть-обуть ее старался. Всегда она при шубе, при сапожках модных, причесана, накрашена. Домашней работой особо не загружал. Когда соседку-пенсионерку нанимал, когда сам управлялся. Мне нравилось, что Марина приходит вечером от приятельницы или с какого-нибудь концерта и с порога спрашивает: «Карасик, что у нас на ужин?».

Я догадывался, что у Марины кто-то есть. Да и «доброжелателей» у нас было немало. Уж обязательно кто-нибудь поделится со мной слухами и сплетнями. Однажды встретил ее с ним на улице. И отвернулся. Мужичок, между прочим, не очень видный, вроде меня. Отношения выяснять не стал. Тут уж одно из двух: или разводись, или терпи. Решил: раз живет со мной, значит, все-таки любит. А мне никто не нужен был, кроме нее.

Потом у Марины случился настоящий роман. Я это сразу понял. Разве такое скроешь? Она и не скрывала. То являлась за полночь со счастливым лицом, то дома не ночевала. То вообще с ним в Египет укатила. Думал, уйдет она от меня. Но что-то не получилось у них. Он вдруг взял и женился на молоденькой. Я никак в толк взять не мог: как это можно Марину променять на другую? Он или слепой, или идиот! Марина после этого даже заболела, со щитовидкой у нее что-то случилось. Я к ней в больницу приходил, носил ей бульон в термосе и курочку домашнюю. Телевизор в палату приволок. Если спала, сидел рядом и смотрел на нее. Час сидел, два, три. И так ее было жалко... Когда выписали, повез в Турцию. Про того мужика не вспоминали.

Однажды я пришел домой поздно, дверь открыл тихо, чтобы не разбудить Марину с Дашей. Она говорила по телефону. До меня донеслось: «Да что Карасик, он же тряпка! Только и может унижаться да руки мне лизать, как собачонка!» Меня словно по голове кирпичом... Лучше бы я ее с мужиком в постели застал...

Если бы не услышал этих слов, наверное, так и жили бы. Простил бы еще не один роман, стерпел бы все, только была бы рядом... Может, надо было обругать, надавать по морде? Тогда не считала бы тряпкой. Неужели я всю жизнь прожил с чужой женщиной? Она даже не поняла, что я не лизал ей руки, как собачонка, а просто любил! Может, любовь и делает человека тряпкой?

Д. Карасик, Нижний Новгород