ХОТЬ БЫ КТО ЗАМЕТИЛ
Звонок отзвенел, в классе уже почти никого не осталось, а Наташа все сидела за своим столом, не в силах отогнать видение. Женя Королёва, обернувшись в дверях, махнула ей: пойдем, чего сидишь! Наташа вздрогнула — в ее видении Женьки не было, но именно в ее честь все эти картинки воображение и рисовало. «Красивая», — как всегда, резанула Наташино сердце Женькина красота. Ни один парень не может пройти, чтобы не задеть ее или хоть слегка дотронуться. А она и не замечает, идет себе, словно нет никого рядом. И так все одиннадцать лет, с первого класса. А ее, Наташу, кто бы ранцем в детстве огрел или сейчас какой знак внимания... Обидно до слез, до ненависти к ней, к этой Женьке. А та считает ее своей лучшей подругой, и это правда, лучше подруги у Наташи нет. Женька не кичится своей красотой, тем, что лучше учится, и вообще по жизни удачливей. Ровная всегда, сдержанная — вскинет голову, плечи вразлет, походка божественная, настоящая королева Королёва. Ее многие мальчишки так и звали за глаза, а кто-то Снежной Королёвой. «Все равно я буду счастливой, первой выйду замуж за настоящего принца, и ты мне будешь завидовать», — в тысячный раз, как заклинание, пробубнила Наташа и приветливо помахала подруге рукой.
КАПЕЛЬКИ КРОВИ
Все так и случилось, как грезилось Наташе в школьные годы. Встретила красивого парня, влюбилась сразу же, без вариантов. И он ее полюбил, во всяком случае, так говорил. Однажды Наташа рассказала Сереже о своей мечте: чтобы на свадьбу белый лимузин с красной обивкой внутри, чтобы платье в пол и фата со шлейфом. А букет невесты — чтобы из маленьких красных роз. «Почему из красных?» — удивился Сергей. «Да так, нравится», — слукавила Наташа. На самом-то деле она придумала красные, чтобы Женька оценила ее оригинальный выбор и чтобы наконец-то ее глаза блеснули завистью — Наташа знала, как Женька любит мелкие красные розы.
Через полгода знакомства Сережа подогнал к подъезду белый лимузин с красным нутром, смущенно сунул букет из крошечных красных роз, словно капелек крови, и они помчались в загс. Женя, когда увидела букет, руками всплеснула: «Какая красота! Здорово Сережка придумал, и тебе они так к лицу». И никакой зависти, даже тени. Так все искренне выпалила — даже обидно. И на свадьбе от души радовалась за Наташу, добрые тосты говорила — и в самом деле, лучшая подруга, без кавычек.
ЛУЧШИЙ ДРУГ
Потом уж Наташа вспоминала свой букет и жалела, что придумала эти цветы, похожие на кровь. С Сережей они прожили всего три года, счастливо прожили, Катеньку родили. И на тебе — авария на шоссе, со смертельным исходом. Наташа смотрела на белое чужое лицо мужа и не могла поверить, что всего несколько часов назад он любил ее как-то особенно истово, все не мог оторваться от ее груди, замучил даже. «Иди уже», — гнала его Наташа. А он, будто чувствовал: «Туда я всегда успею».
Женя на похоронах стояла рядом, держала Наташу за руку и тихонечко шептала: «Ничего не бойся, я рядом. И всегда буду рядом». Наташа не плакала, словно окаменела, и только дома, когда все разошлись, наревелась всласть.
Слава пришел к Наташе первым, как только узнал об аварии. Сказал, что всегда в таких случаях говорят друзья, а потом исчезают, только их и видели. Слава не исчез. Помогал, опекал, сколько она слез пролила на его плече — все терпел, слова нужные находил. А через год предложил Наташе стать его женой. Оказывается, он полюбил ее еще при Сереже, но молчал, а как же иначе, если друг. Говорил, что все готов для нее сделать, и для Катеньки будет хорошим отцом. Наташа подумала и согласилась, не жить же вдовой в двадцать два года. И никогда не пожалела, что поторопилась найти мужу преемника, как многие говорили. Женя ее поддержала — надо жить, а Слава хороший, добрый. Бракосочетание отметили скромно, Женя опять была свидетельницей, опять радовалась за Наташу. А та все спрашивала: «Ты-то когда замуж? Такая красавица, столько претендентов!» Женя отшучивалась: мол, когда много, считай — никого.
БУХГАЛТЕРША
С ДАЛЬНИМ ПРИЦЕЛОМ
Наташа очень хотела родить Славику ребеночка, но не получалось, почему-то не беременела. Хотя этому делу, зачатию ребенка, они уделяли много времени, подходили к вопросу основательно, с энтузиазмом, а все напрасно. Наташа начала поговаривать об обследовании Славика — у нее-то ребенок есть, стало быть, не бесплодна. Славик не соглашался. А потом гром среди ясного неба: бухгалтерша на фирме, где они со Славиком работали, сообщила Наташе, что ждет от него ребенка. Наташа не поверила, но он подтвердил: да, решил проверить, к тому же она, бухгалтерша, очень просила сделать ей сыночка. Или дочку, а то уже возраст к сорока, а мужа нет и ребенка нет, страшно одной. Вот он и откликнулся. Она обещала, что если все получится, никто ничего не узнает, тем более Наташа. И вот...
— Что будем делать? — спросила Наташа, глядя ему прямо в глаза.
— Ей через два месяца рожать, я не могу ее бросить, — он смотрел в пол и вытирал пот, то и дело выступавший на лбу. — Это мой первый ребенок, прости, если сможешь.
И переехал к бухгалтерше. Наташа удерживать не стала — его право быть рядом с ребенком.
Твердо решила ничего Женьке не рассказывать — чтобы не радовалась ее горю. Но та от кого-то узнала и сама пришла. Не радовалась, не лукавила, просто сказала, что надо жить дальше и что неизвестно еще, что из этого союза — Славы и бухгалтерши — получится. Права оказалась подруга. Бухгалтерша родила сына, а через три месяца Слава пришел к Наташе.
— Не могу я без тебя, совсем не могу, — говорил, уже не отводя глаз. — Ребенок, конечно, дело серьезное, я его не брошу, помогать буду. А жить хочу только с тобой. Примешь?
КАК ДВА СОЛНЫШКА
Приняла. Он ей каждый пальчик обцеловал, из рук боялся выпустить, ведь и вправду любил, даже сильнее, чем раньше. Наташа по нему сильно скучала, все ее тело по ночам ныло от тоски по Славику. На его подушку ложилась и ловила запах его волос, а он все легче становился, пока совсем не исчез. Теперь Славикова голова опять была рядом, на соседней подушке. И засыпала Наташа, просунув свои ноги между его ног и подогнув колени, словно захватив в замок, а то опять убежит.
Сияли оба, как два солнышка, и первый визит после воссоединения, конечно же, к Женьке. Та обрадовалась, захлопотала, шампанское на стол, фрукты, конфеты. Наташа под столом все норовила Славика ногой коснуться, а он ее плечом, если тянулся за чем-то. А то и просто брались за руки и сияли ровным счастливым светом. И было так очевидно, что вроде бы Женя и хозяйка, но лучше бы ее не было, так им хорошо вдвоем. Наташа чувствовала, что даже неприлично быть такими счастливыми, но ничего не могла с собой поделать. А вдруг все-таки увидит в Женькиных глазах завистливую искру. Напрасно. Женя смеялась, шутила, угощала — и сама выглядела счастливой.
— А я замуж выхожу, — выпалила на прощанье. — Подробности потом.
И ВЕДЬ НЕ ПОВЕРЯТ
Звонок отзвенел, в классе уже почти никого не осталось, а Наташа все сидела за своим столом, не в силах отогнать видение. Женя Королёва, обернувшись в дверях, махнула ей: пойдем, чего сидишь! Наташа вздрогнула — в ее видении Женьки не было, но именно в ее честь все эти картинки воображение и рисовало. «Красивая», — как всегда, резанула Наташино сердце Женькина красота. Ни один парень не может пройти, чтобы не задеть ее или хоть слегка дотронуться. А она и не замечает, идет себе, словно нет никого рядом. И так все одиннадцать лет, с первого класса. А ее, Наташу, кто бы ранцем в детстве огрел или сейчас какой знак внимания... Обидно до слез, до ненависти к ней, к этой Женьке. А та считает ее своей лучшей подругой, и это правда, лучше подруги у Наташи нет. Женька не кичится своей красотой, тем, что лучше учится, и вообще по жизни удачливей. Ровная всегда, сдержанная — вскинет голову, плечи вразлет, походка божественная, настоящая королева Королёва. Ее многие мальчишки так и звали за глаза, а кто-то Снежной Королёвой. «Все равно я буду счастливой, первой выйду замуж за настоящего принца, и ты мне будешь завидовать», — в тысячный раз, как заклинание, пробубнила Наташа и приветливо помахала подруге рукой.
КАПЕЛЬКИ КРОВИ
Все так и случилось, как грезилось Наташе в школьные годы. Встретила красивого парня, влюбилась сразу же, без вариантов. И он ее полюбил, во всяком случае, так говорил. Однажды Наташа рассказала Сереже о своей мечте: чтобы на свадьбу белый лимузин с красной обивкой внутри, чтобы платье в пол и фата со шлейфом. А букет невесты — чтобы из маленьких красных роз. «Почему из красных?» — удивился Сергей. «Да так, нравится», — слукавила Наташа. На самом-то деле она придумала красные, чтобы Женька оценила ее оригинальный выбор и чтобы наконец-то ее глаза блеснули завистью — Наташа знала, как Женька любит мелкие красные розы.
Через полгода знакомства Сережа подогнал к подъезду белый лимузин с красным нутром, смущенно сунул букет из крошечных красных роз, словно капелек крови, и они помчались в загс. Женя, когда увидела букет, руками всплеснула: «Какая красота! Здорово Сережка придумал, и тебе они так к лицу». И никакой зависти, даже тени. Так все искренне выпалила — даже обидно. И на свадьбе от души радовалась за Наташу, добрые тосты говорила — и в самом деле, лучшая подруга, без кавычек.
ЛУЧШИЙ ДРУГ
Потом уж Наташа вспоминала свой букет и жалела, что придумала эти цветы, похожие на кровь. С Сережей они прожили всего три года, счастливо прожили, Катеньку родили. И на тебе — авария на шоссе, со смертельным исходом. Наташа смотрела на белое чужое лицо мужа и не могла поверить, что всего несколько часов назад он любил ее как-то особенно истово, все не мог оторваться от ее груди, замучил даже. «Иди уже», — гнала его Наташа. А он, будто чувствовал: «Туда я всегда успею».
Женя на похоронах стояла рядом, держала Наташу за руку и тихонечко шептала: «Ничего не бойся, я рядом. И всегда буду рядом». Наташа не плакала, словно окаменела, и только дома, когда все разошлись, наревелась всласть.
Слава пришел к Наташе первым, как только узнал об аварии. Сказал, что всегда в таких случаях говорят друзья, а потом исчезают, только их и видели. Слава не исчез. Помогал, опекал, сколько она слез пролила на его плече — все терпел, слова нужные находил. А через год предложил Наташе стать его женой. Оказывается, он полюбил ее еще при Сереже, но молчал, а как же иначе, если друг. Говорил, что все готов для нее сделать, и для Катеньки будет хорошим отцом. Наташа подумала и согласилась, не жить же вдовой в двадцать два года. И никогда не пожалела, что поторопилась найти мужу преемника, как многие говорили. Женя ее поддержала — надо жить, а Слава хороший, добрый. Бракосочетание отметили скромно, Женя опять была свидетельницей, опять радовалась за Наташу. А та все спрашивала: «Ты-то когда замуж? Такая красавица, столько претендентов!» Женя отшучивалась: мол, когда много, считай — никого.
БУХГАЛТЕРША
С ДАЛЬНИМ ПРИЦЕЛОМ
Наташа очень хотела родить Славику ребеночка, но не получалось, почему-то не беременела. Хотя этому делу, зачатию ребенка, они уделяли много времени, подходили к вопросу основательно, с энтузиазмом, а все напрасно. Наташа начала поговаривать об обследовании Славика — у нее-то ребенок есть, стало быть, не бесплодна. Славик не соглашался. А потом гром среди ясного неба: бухгалтерша на фирме, где они со Славиком работали, сообщила Наташе, что ждет от него ребенка. Наташа не поверила, но он подтвердил: да, решил проверить, к тому же она, бухгалтерша, очень просила сделать ей сыночка. Или дочку, а то уже возраст к сорока, а мужа нет и ребенка нет, страшно одной. Вот он и откликнулся. Она обещала, что если все получится, никто ничего не узнает, тем более Наташа. И вот...
— Что будем делать? — спросила Наташа, глядя ему прямо в глаза.
— Ей через два месяца рожать, я не могу ее бросить, — он смотрел в пол и вытирал пот, то и дело выступавший на лбу. — Это мой первый ребенок, прости, если сможешь.
И переехал к бухгалтерше. Наташа удерживать не стала — его право быть рядом с ребенком.
Твердо решила ничего Женьке не рассказывать — чтобы не радовалась ее горю. Но та от кого-то узнала и сама пришла. Не радовалась, не лукавила, просто сказала, что надо жить дальше и что неизвестно еще, что из этого союза — Славы и бухгалтерши — получится. Права оказалась подруга. Бухгалтерша родила сына, а через три месяца Слава пришел к Наташе.
— Не могу я без тебя, совсем не могу, — говорил, уже не отводя глаз. — Ребенок, конечно, дело серьезное, я его не брошу, помогать буду. А жить хочу только с тобой. Примешь?
КАК ДВА СОЛНЫШКА
Приняла. Он ей каждый пальчик обцеловал, из рук боялся выпустить, ведь и вправду любил, даже сильнее, чем раньше. Наташа по нему сильно скучала, все ее тело по ночам ныло от тоски по Славику. На его подушку ложилась и ловила запах его волос, а он все легче становился, пока совсем не исчез. Теперь Славикова голова опять была рядом, на соседней подушке. И засыпала Наташа, просунув свои ноги между его ног и подогнув колени, словно захватив в замок, а то опять убежит.
Сияли оба, как два солнышка, и первый визит после воссоединения, конечно же, к Женьке. Та обрадовалась, захлопотала, шампанское на стол, фрукты, конфеты. Наташа под столом все норовила Славика ногой коснуться, а он ее плечом, если тянулся за чем-то. А то и просто брались за руки и сияли ровным счастливым светом. И было так очевидно, что вроде бы Женя и хозяйка, но лучше бы ее не было, так им хорошо вдвоем. Наташа чувствовала, что даже неприлично быть такими счастливыми, но ничего не могла с собой поделать. А вдруг все-таки увидит в Женькиных глазах завистливую искру. Напрасно. Женя смеялась, шутила, угощала — и сама выглядела счастливой.
— А я замуж выхожу, — выпалила на прощанье. — Подробности потом.
И ВЕДЬ НЕ ПОВЕРЯТ
Когда они ушли, Женя вымыла посуду и села перед зеркалом. Не хотела совсем, но слезы покатились сами.
— Счастливая Наташка, — всхлипывала Женя. — Она умеет любить и прощать умеет. А я не умею... — слезы текли все сильнее. — Скоро тридцать, а я даже не влюбилась ни разу, даже на минутку голову не потеряла. Старая дева, никто же не поверит.
Она плакала все сильнее, не стесняясь ни слез своих, ни слабости, вдруг подломившей волю. Смотрела на себя в зеркало и удивлялась, что все лицо в красных пятнах, распухло, а все равно красивое.
— Вот ведь... Красоту Бог дал, а зачем? Живу как замороженная. — Тут она вспомнила, что сказала Наташе, будто бы выходит замуж. Вытерла слезы, глубоко вздохнула и нажала кнопку мобильника.
— Наташ, прости — я тебе соврала, — и зарыдав в голос: — Найди мне мужа, пожалуйста... Я совсем одна, понимаешь?
— Понимаю, — Наташа не верила своим ушам, и уже сама плакала, глядя на растерявшегося Славика. Она очень любила свою лучшую подругу.
Алина Рощина
Напишите коментарий к материалу
Ваш email адрес не будет опубликован.*