Внеклассное чтение. ГЛОТОК СВОБОДЫ

СЕЙЧАС, И НЕ ЧАСОМ ПОЗЖЕ!
«Да, развод, и что с того? Не я первая, не я последняя. Переживу и даже получу массу удовольствия. Свобода!» — подбадривала себя Варвара, возвращаясь из загса со свеженьким штампом в паспорте о расторжении брака. Она не горевала, что рассталась с Егором, но на душе было погано. Винить было некого: в общей сложности десять лет они были вместе — познакомились, когда Варе только исполнилось семнадцать, Егор — на год старше. Стали встречаться, а потом и жить вместе. Даже поженились лет через восемь, что делать совсем не стоило. Свадьба все изменила к худшему, стали ссориться, раздражаться, обвиняли друг друга в разных пустяках, раздувая их до серьезных конфликтов. Общая постель перестала радовать, хотя раньше могли сутками не вылезать из-под одеяла, и опять искали виноватого. А причина была проста и банальна — первая любовь исчерпала себя, не повзрослела вместе с ними. Обоим нестерпимо захотелось новых ощущений, совсем других, чем у них, взрослых отношений. При этом просто разойтись, поговорив по-товарищески, не получалось, потому как стать друзьями им не удалось. Затосковали оба, особенно Варя, недавно потерявшая работу и еще не определившаяся с новой. Егору было легче, он работал и часто ездил в командировки, отвлекался и, как подозревала Варя, развлекался потихоньку.
И наступил наконец день, когда она поняла: сейчас и не часом позже. Кинула в сумку первое, что попалось на глаза, и бросила изумленному Егору: «Пока». Он что-то кричал вдогонку, но она уже весело и легко скакала по ступенькам с пятого этажа, где они квартировали у ее подруги. Этаже на втором вдруг сбавила темп, только в тот момент осознав, что обратного пути нет. По дороге до родительского дома все прислушивалась к себе: правильно ли поступила? Не погорячилась ли? Как она будет без Егора, к которому, казалось, приросла всеми частями тела? И все в ней отзывалось: «Правильно! Ты же совсем не знаешь себя. Чуть не до тридцати лет дожила, а сама ни одного решения не приняла. Сначала родители, потом Егор плотным кольцом. Хватит! Глотни свободы, почувствуй ее вкус».

СТРАШНО ОДИНОКАЯ ПОСТЕЛЬ
Родители, как всегда, продемонстрировали верх деликатности: спросили, что случилось, но в душу не полезли, воспитывать не пытались и винить во всем зятя не стали. Потеснились, освободив дочери когда-то ее комнату, и стали жить как ни в чем не бывало. Мол, думай, дочка, мы за тебя твою жизнь не проживем.
Поначалу Варе не удавалось быстро заснуть — не хватало Егора. Она встречалась с подругами, подолгу гуляла перед сном, читала, смотрела телевизор, а уснуть не могла. Пугала одинокая постель. И руки мешали, которым некого было обнять, и ноги, беспризорниками раскинувшиеся на простыне. Странно так: ее душа, мозг, память совсем не скучали по Егору, а тело тосковало и мучилось от разлуки, словно жило отдельной от нее жизнью. Потом привыкла, стала засыпать, но спала тревожно, с длинными мутными снами про пыльную дорогу с камнями-валунами на поворотах. Варе и раньше снились сны, по которым можно было триллеры снимать. Она просыпалась, вцеплялась в Егорову руку и опять засыпала, уже без кошмаров. Теперь вцепиться было не в кого.

КАК
В ВОРОНКУ
Димка объявился дня через два после ее переезда к родителям — жил в том же доме, в другом подъезде. Позвонил в дверь, как когда-то, когда они еще учились в одном классе, и он не давал Варе прохода, и с порога заявил:
— Очень рад, что ты ушла от мужа. Наконец-то я дождался!
— Оно и видно, как ты ждал. Слышала, второй раз женился.
— Мог и третий, потому как мне все равно, на ком жениться, если не на тебе.
Варя верила ему и не верила, смеялась, кокетничала — что ни говори, а лестно такое слышать, тем более когда одна. И что впереди, неизвестно.
Димка стал приходить к ней каждый день, а звонить в течение дня вообще без счета. Варя вдруг разглядела, как повзрослел ее одноклассник, похорошел. Интересным вдруг стал, сильным, уверенным в себе мужчиной. Сначала ходили в кафе, в клубы, потом неожиданно остались на ночь у друзей. В следующий раз поехали на дачу Вариных родителей. Все как-то быстро складывалось и весело, думать о последствиях не хотелось, отчитываться не перед кем — вот она, сладостная воля! Варя даже и не думала о Димкиной жене, как он оправдывается, когда не ночует дома. А что ей-то думать, его жена — вот пусть он и думает. Ей было хорошо с ним, а все остальное — гори огнем.
Эти десять лет Димка прожил не зря и жен менял не напрасно. О таком сексе, как с ним, Варя только слышала от старших подруг. У них с Егором все было проще, без особой фантазии и ухищрений, хотя до последнего времени совсем даже не плохо. А тут! Фейерверк страсти — иначе не скажешь. Словно и вправду дождался ее и теперь никак не может насладиться ее близостью, ее телом.
Варе порой казалось, что Димкина страсть затягивает ее, как в воронку, все глубже и глубже. И он этими новыми для нее ощущениями, которых она так ждала, привязывает ее к себе все прочнее, все туже, нет уже никакой возможности вырваться, и свободы никакой опять нет — только Димка, всегда разный и всегда ненасытный. Откуда только силы берет! Может, опять потерять боится, вот и старается налюбить ее вперед, чтобы запомнить каждой клеточкой, каждой порой. А она сама — любит ли она его? Сомнения приходили в Варину голову, но по-серьезному обдумать их она не успевала, Димка обрушивался на нее, как селевый поток, все остальное меркло.
СМЕШНАЯ МАМА
Однажды мама спросила:
— Варюш, а ты знаешь, что Дима женат?
— Знаю, конечно, — мамин вопрос показался Варе наивным и смешным. — Больше скажу: он не просто женат — его жена через месяц родит.
Варя видела, как мама старается справиться с шоком, и опять рассмеялась:
— Все нормально, мамуля! Из роддома она поедет к своим родителям, и Димка будет свободен. Я перееду к нему.
— Ты уверена, что он будет свободен?
— Ты о разводе? Ну, да, их разведут не сразу, но это неважно.
— Я не о разводе, я о ребенке, — не унималась мама.
— При чем тут ребенок? — поморщилась Варя. — Я ни в чем не виновата — она забеременела еще до меня.
— Ты даже не понимаешь, какой грех затеваешь...
Мама не стыдила и не наставляла, только побледнела и вышла из комнаты.
«Подумаешь — грех, сколько детей растет без отцов, и ничего», — не сдавалась Варя, хотя как-то все стало не так — не так просто, не так очевидно. Но ненадолго: позвонил Димка, и жизнь опять зазвенела, запела и унесла сомнения.

КОГДА ПРИДЕТ ВРЕМЯ
На радость Варе, родители переехали на дачу. Квартира теперь принадлежала им, и это было настоящее счастье. Варя каждый день звонила маме и звонким голосом сообщала о новой работе, о том, что совсем скоро они с Димой будут жить вместе, и как она этому рада. И вдруг поздно вечером:
— Мамочка, это ужас, — рыдала в холодном эфире Варвара. — Как он мог? Он же подлец, мамочка...
— Да что случилось, — заволновалась мама, в глубине души предчувствуя радость.
— Он... Ты представляешь, — всхлипывала Варя, — он забрал жену с ребенком домой.
— Слава богу! — облегченно выдохнула мама. — Услышал мои молитвы.
— Какие молитвы, мама, — уже кричала Варвара. — Димка меня предал, ты понимаешь? Предал!
— Он оказался лучше, чем я о нем думала. Ты это поймешь потом, когда придет твое время.
Ее время пришло через два года. Варя вышла замуж, не за Димку, и родила дочь. Она лежала в послеродовой палате и часто думала о Димкиной жене, которая точно в таком же положении наверняка до смерти боялась, что своего новорожденного сына не захочет встретить его родной отец, просто откажется от него ради какой-то чужой женщины. И представляла, как у Димкиной жены каменела грудь, пропадало молоко, как плакал маленький мальчик, еще не знающий, каким страшным бывает выбор. Варя брала на руки дочь, покрепче прижимала к себе крошечное тельце и тихонечко просила прощения у той женщины — Димкиной жены, с которой он так и не смог жить, потому что любил только ее, Варю.

Алина Рощина