«Диагноз у вашего отца тяжелый, — потупился профессор, — но всякое бывает. Вот у его соседа по палате механизм самоизлечения сработал. Медицине такое не под силу, зато любви, вере...» Позже я вспомню эти слова.
Нянечки шептались, что дни сорокалетнего Антона Зимина, которого привезли в палату, где лежал мой отец, сочтены. Только жена Наташа светилась надеждой. Такой и осталась в моей памяти. Мы встретились спустя год. Сидели в кафе, и Наташа, уловив в моих глазах вопрос, сама заговорила о муже. Ее рассказ стал для меня невероятной историей воскрешения Антона.
«В ЖИЗНИ ВСЕ НЕВЕРНО,
ВСЕ КАПРИЗНО»
Москва в предновогодней суматохе напоминала человеческий улей. У Наташи было тяжело на сердце. Скоро Мите в армию. От этой мысли накатывала тоска и подступали слезы.
— Я и сегодня помню ту нашу ночь, — печально улыбается она. — Митя был такой нежный. Такой... Нет, я не сравниваю его с Антоном. Они разные, но, знаешь, силы, чтобы бороться за Антона, мне давал именно Митя!
...Митя пришел в 702-ю московскую школу в седьмой класс. Как-то на переменке подошел к Наташе: «Давай дружить?» Носил ее ранец, встречал, провожал. Мать смеялась:
— Вот уж будет муж что надо!
Митя краснел:
— А что... Окончу школу, отслужу и поженимся.
В десятом о них болтали всякое, а Наташа с Митей всего-то пару раз поцеловались. Может, не были готовы к взрослой жизни? В ту рождественскую ночь Наташа сама позвала Митю. Все случилось так быстро, что Наташа не успела испугаться. И вдруг расплакалась, словно внутри лопнула пружина, выпустив наружу потайное, женское. «В жизни все неверно, все капризно...» — доносился с верхнего этажа старый романс. Лежа в объятиях Мити, Наташа подумала, что это не о них. Ведь их любовь никаким капризам судьбы неподвластна.
ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА
Митю забрали в армию за день до Нового года. Он писал, звонил, а она считала дни до присяги, чтобы приехать к нему в гарнизон.
— Укладываю чемодан, — нервно закуривает Наташа, — и вдруг звонок в дверь. На пороге его мама Вера Петровна. Бледная, губы трясутся: «Из части позвонили. Погиб Митя, 1 марта на пожаре».
Наташе тогда показалось, что небо падает прямо на нее. Похороны, на которые прилетел из части Митин друг Антон, прошли словно в полусне. На следующий день Антон чуть не силой повез ее за город:
— Считай, Митя мне тебя поручил. Столько о тебе рассказывал. Мы ведь с ним как братья! — И вдруг достал коробочку с обручальным кольцом. — Это тебе. Мы с Митькой все магазины обошли...
До нее только в этот момент дошел ужас случившегося, и в скороговорке колес Наташа вдруг отчетливо услышала: «Мити нет! Мити нет!» Рванулась к дверям, но открыть не смогла — наверное, от таких случаев их намертво блокировал автомат.
Вернул к жизни ее Антон. Успокоил, заставил поверить, что все еще будет — и любовь, и белое платье с фатой. Потом они долго переписывались, а когда демобилизовался, поженились.
ПАРАЛЛЕЛЬ
Наташа, хотя была счастлива с мужем, часто представляла, как бы сложилась ее жизнь с Митей. Все желания и поступки мерила его меркой, мысленно советовалась с ним, обсуждала проблемы — он, словно ангел-хранитель, всегда невидимо присутствовал в ее жизни. Когда забеременела, Антон обрадовался несказанно.
— Представляешь, — вспоминала Наташа, — я до самых родов не знала, кто родится. А накануне снится мне Митя. Хитро так улыбнулся и говорит: «Сына Дмитрием назови». Проснулась. А мне Антон тоже про мальчика. И назвать Митей предлагает, будто сам тот сон видел. Как такое объяснишь?
Сын родился к лету. И потекли дни Зиминых по счастливому расписанию. Через несколько лет, получив высокую должность, Антон упросил жену уйти с работы. Сын учился в школе, подавал большие надежды.
«ОН БУДЕТ ЖИТЬ!»
Беда свалилась нежданно. Наташа запомнила дату: 1 марта. День памяти Мити... На беседу с врачом шла волнуясь. Профессор старался не смотреть ей в глаза:
— У вашего мужа редкая опухоль — лимфома. Поражает лимфатическую систему, внутренние органы и ведет себя агрессивно. Нет смысла оставлять его в больнице.
Наташа недослушала. Выходит, судьба опять хочет забрать любимого? За что?! Небо опять валилось на нее — как в тот день, когда узнала о гибели Мити. И тут случилось невероятное: она вдруг услышала за спиной спокойное и ровное дыхание Мити и его шепот: «Молись!» Откуда-то взялись силы — Наташа выпрямилась, подошла к зеркалу и внимательно посмотрела на свое отражение. Нет, она не отдаст Антона! Она будет бороться за него. И молиться...
Первым делом пригласила священника: он освятил квартиру, причастил Антона. В нескольких храмах заказала молебны о здравии мужа. Наташа будто не замечала ни худобы мужа, ни серого цвета лица — была весела, шутила. Вставала чуть свет, умывала Антона, брила, брызгала одеколоном. Потом ласково растирала его руки, грудь, постепенно усиливая движения, словно хотела и таким образом передать свою любовь и веру. Она завалила Антона книгами, они обсуждали прочитанное, спорили. На столик возле его кровати поставила горшок с розовым кустиком, обсыпанным крошечными бутонами. «Когда они распустятся, ты выздоровеешь», — уверенно сказала Антону, он только грустно улыбнулся ее словам.
Той ночью ей опять приснился Митя. Он крепко обнимал Антона. И оба смеялись. «Не должен мертвый обнимать живого», — подумала Наташа во сне. Даже попыталась оттолкнуть Митю, но тот крепко держал Антона за плечи. Наташа встала на колени, как перед иконой, и стала умолять не забирать мужа. И тогда Митя вдруг оттолкнул Антона со словами: «Никому не верь! Он будет жить».
МОЛИТВА
Антон уже не вставал. Наташа, вопреки указаниям врачей, перестала возить его на «химию», от которой выпадали волосы, но не отступала болезнь. Однажды профессор сказал:
— Готовьтесь: месяца два-три...
Осмыслить такой приговор Наташа не могла. Машинально вернулась домой, машинально покормила Антона, дала лекарства и легла в постель. «Заснуть бы и не проснуться», — вертелось в голове, но сон не шел. Она смотрела в темноту и мысленно молила Митю: «Помоги! Ты можешь, я знаю! Месяц остался...» Под утро глаза стали слипаться, и издалека в мареве вырос Митя. Он улыбнулся и покачал головой: «Не верь!»
Проснулась Наташа внезапно, как и заснула. Встала и, как тогда, в самом начале болезни мужа, поняла, что никому не отдаст своего Антона. Взяв худые руки мужа в свои, приказала:
— Повторяй как молитву: «Я буду здоров! Здоров! Здоров!»
Он грустно улыбался:
— Наташенька, так не бывает.
— Бывает!
ОДИН ШАНС ИЗ ТЫСЯЧИ
Через пару недель Наташа проснулась от давно забытых прикосновений Антона. Муж ласково гладил ее грудь. Он был очень слаб, но хотел ее! И это была первая маленькая победа. К ужину Антон впервые за много месяцев сел за стол. А на следующий день уже ходил по комнате и даже заказал Наташе любимую долму.
— Знаешь, я Митю во сне видел, — неожиданно сказал он. — Так ясно. Веселый такой: мол, он мою болезнь на себя взял. — Антон подошел к своей кровати и от неожиданности вскрикнул: — Наташка, розы распустились!
Через неделю в НИИ Склифосовского собрался консилиум. Врачи откровенно недоумевали, не обнаружив у Антона опухоль.
— Получается, что самоликвидировалась?! — Профессор нервно ходил по кабинету. — Медицина знает лишь единичные случаи, когда внушение передается от одного человека другому и включает у больного механизм самоизлечения. Шанс один из тысячи! Судя по всему, это ваш случай. Или мы все-таки ошиблись с диагнозом?
— Профессор, это не важно. Главное, он будет жить.
* * *
Расстались мы с Наташей только под вечер. Она спешила домой к мужу и сыну. А мне спешить было некуда. Мой отец умер вскоре после того, как выписали Антона. Наверное, я недостаточно сильно верила в его выздоровление...
Нянечки шептались, что дни сорокалетнего Антона Зимина, которого привезли в палату, где лежал мой отец, сочтены. Только жена Наташа светилась надеждой. Такой и осталась в моей памяти. Мы встретились спустя год. Сидели в кафе, и Наташа, уловив в моих глазах вопрос, сама заговорила о муже. Ее рассказ стал для меня невероятной историей воскрешения Антона.
«В ЖИЗНИ ВСЕ НЕВЕРНО,
ВСЕ КАПРИЗНО»
Москва в предновогодней суматохе напоминала человеческий улей. У Наташи было тяжело на сердце. Скоро Мите в армию. От этой мысли накатывала тоска и подступали слезы.
— Я и сегодня помню ту нашу ночь, — печально улыбается она. — Митя был такой нежный. Такой... Нет, я не сравниваю его с Антоном. Они разные, но, знаешь, силы, чтобы бороться за Антона, мне давал именно Митя!
...Митя пришел в 702-ю московскую школу в седьмой класс. Как-то на переменке подошел к Наташе: «Давай дружить?» Носил ее ранец, встречал, провожал. Мать смеялась:
— Вот уж будет муж что надо!
Митя краснел:
— А что... Окончу школу, отслужу и поженимся.
В десятом о них болтали всякое, а Наташа с Митей всего-то пару раз поцеловались. Может, не были готовы к взрослой жизни? В ту рождественскую ночь Наташа сама позвала Митю. Все случилось так быстро, что Наташа не успела испугаться. И вдруг расплакалась, словно внутри лопнула пружина, выпустив наружу потайное, женское. «В жизни все неверно, все капризно...» — доносился с верхнего этажа старый романс. Лежа в объятиях Мити, Наташа подумала, что это не о них. Ведь их любовь никаким капризам судьбы неподвластна.
ГРОМ СРЕДИ ЯСНОГО НЕБА
Митю забрали в армию за день до Нового года. Он писал, звонил, а она считала дни до присяги, чтобы приехать к нему в гарнизон.
— Укладываю чемодан, — нервно закуривает Наташа, — и вдруг звонок в дверь. На пороге его мама Вера Петровна. Бледная, губы трясутся: «Из части позвонили. Погиб Митя, 1 марта на пожаре».
Наташе тогда показалось, что небо падает прямо на нее. Похороны, на которые прилетел из части Митин друг Антон, прошли словно в полусне. На следующий день Антон чуть не силой повез ее за город:
— Считай, Митя мне тебя поручил. Столько о тебе рассказывал. Мы ведь с ним как братья! — И вдруг достал коробочку с обручальным кольцом. — Это тебе. Мы с Митькой все магазины обошли...
До нее только в этот момент дошел ужас случившегося, и в скороговорке колес Наташа вдруг отчетливо услышала: «Мити нет! Мити нет!» Рванулась к дверям, но открыть не смогла — наверное, от таких случаев их намертво блокировал автомат.
Вернул к жизни ее Антон. Успокоил, заставил поверить, что все еще будет — и любовь, и белое платье с фатой. Потом они долго переписывались, а когда демобилизовался, поженились.
ПАРАЛЛЕЛЬ
Наташа, хотя была счастлива с мужем, часто представляла, как бы сложилась ее жизнь с Митей. Все желания и поступки мерила его меркой, мысленно советовалась с ним, обсуждала проблемы — он, словно ангел-хранитель, всегда невидимо присутствовал в ее жизни. Когда забеременела, Антон обрадовался несказанно.
— Представляешь, — вспоминала Наташа, — я до самых родов не знала, кто родится. А накануне снится мне Митя. Хитро так улыбнулся и говорит: «Сына Дмитрием назови». Проснулась. А мне Антон тоже про мальчика. И назвать Митей предлагает, будто сам тот сон видел. Как такое объяснишь?
Сын родился к лету. И потекли дни Зиминых по счастливому расписанию. Через несколько лет, получив высокую должность, Антон упросил жену уйти с работы. Сын учился в школе, подавал большие надежды.
«ОН БУДЕТ ЖИТЬ!»
Беда свалилась нежданно. Наташа запомнила дату: 1 марта. День памяти Мити... На беседу с врачом шла волнуясь. Профессор старался не смотреть ей в глаза:
— У вашего мужа редкая опухоль — лимфома. Поражает лимфатическую систему, внутренние органы и ведет себя агрессивно. Нет смысла оставлять его в больнице.
Наташа недослушала. Выходит, судьба опять хочет забрать любимого? За что?! Небо опять валилось на нее — как в тот день, когда узнала о гибели Мити. И тут случилось невероятное: она вдруг услышала за спиной спокойное и ровное дыхание Мити и его шепот: «Молись!» Откуда-то взялись силы — Наташа выпрямилась, подошла к зеркалу и внимательно посмотрела на свое отражение. Нет, она не отдаст Антона! Она будет бороться за него. И молиться...
Первым делом пригласила священника: он освятил квартиру, причастил Антона. В нескольких храмах заказала молебны о здравии мужа. Наташа будто не замечала ни худобы мужа, ни серого цвета лица — была весела, шутила. Вставала чуть свет, умывала Антона, брила, брызгала одеколоном. Потом ласково растирала его руки, грудь, постепенно усиливая движения, словно хотела и таким образом передать свою любовь и веру. Она завалила Антона книгами, они обсуждали прочитанное, спорили. На столик возле его кровати поставила горшок с розовым кустиком, обсыпанным крошечными бутонами. «Когда они распустятся, ты выздоровеешь», — уверенно сказала Антону, он только грустно улыбнулся ее словам.
Той ночью ей опять приснился Митя. Он крепко обнимал Антона. И оба смеялись. «Не должен мертвый обнимать живого», — подумала Наташа во сне. Даже попыталась оттолкнуть Митю, но тот крепко держал Антона за плечи. Наташа встала на колени, как перед иконой, и стала умолять не забирать мужа. И тогда Митя вдруг оттолкнул Антона со словами: «Никому не верь! Он будет жить».
МОЛИТВА
Антон уже не вставал. Наташа, вопреки указаниям врачей, перестала возить его на «химию», от которой выпадали волосы, но не отступала болезнь. Однажды профессор сказал:
— Готовьтесь: месяца два-три...
Осмыслить такой приговор Наташа не могла. Машинально вернулась домой, машинально покормила Антона, дала лекарства и легла в постель. «Заснуть бы и не проснуться», — вертелось в голове, но сон не шел. Она смотрела в темноту и мысленно молила Митю: «Помоги! Ты можешь, я знаю! Месяц остался...» Под утро глаза стали слипаться, и издалека в мареве вырос Митя. Он улыбнулся и покачал головой: «Не верь!»
Проснулась Наташа внезапно, как и заснула. Встала и, как тогда, в самом начале болезни мужа, поняла, что никому не отдаст своего Антона. Взяв худые руки мужа в свои, приказала:
— Повторяй как молитву: «Я буду здоров! Здоров! Здоров!»
Он грустно улыбался:
— Наташенька, так не бывает.
— Бывает!
ОДИН ШАНС ИЗ ТЫСЯЧИ
Через пару недель Наташа проснулась от давно забытых прикосновений Антона. Муж ласково гладил ее грудь. Он был очень слаб, но хотел ее! И это была первая маленькая победа. К ужину Антон впервые за много месяцев сел за стол. А на следующий день уже ходил по комнате и даже заказал Наташе любимую долму.
— Знаешь, я Митю во сне видел, — неожиданно сказал он. — Так ясно. Веселый такой: мол, он мою болезнь на себя взял. — Антон подошел к своей кровати и от неожиданности вскрикнул: — Наташка, розы распустились!
Через неделю в НИИ Склифосовского собрался консилиум. Врачи откровенно недоумевали, не обнаружив у Антона опухоль.
— Получается, что самоликвидировалась?! — Профессор нервно ходил по кабинету. — Медицина знает лишь единичные случаи, когда внушение передается от одного человека другому и включает у больного механизм самоизлечения. Шанс один из тысячи! Судя по всему, это ваш случай. Или мы все-таки ошиблись с диагнозом?
— Профессор, это не важно. Главное, он будет жить.
* * *
Расстались мы с Наташей только под вечер. Она спешила домой к мужу и сыну. А мне спешить было некуда. Мой отец умер вскоре после того, как выписали Антона. Наверное, я недостаточно сильно верила в его выздоровление...
Напишите коментарий к материалу
Ваш email адрес не будет опубликован.*